– Лазария. – От громового гласа Смерти я вся покрылась гусиной кожей.
Долго ждать не приходится – несколько минут, и вот уже рядом оглушительно хлопают его крылья. Танатос опускается на землю прямо передо мной, серебряные латы сверкают, крылья распахнуты.
За его спиной между тем обваливается еще один дом.
– Кисмет, – он произносит это так нежно, будто на языке у него тает вкусная шоколадка. – Твое время вышло. Сложи оружие.
– Нет, – предсказуемо отвечаю я.
– Я не хочу быть твоим врагом.
– Пока ты убиваешь всех на своем пути, мы будем врагами, – говорю я.
Смерть приближается ко мне, и в кои-то веки я не хватаюсь сразу же за оружие.
Мне не хотелось причинять ему боль и до нашей последней встречи. А теперь, после того как он спас и исцелил меня… я не могу себя заставить выхватить ножи из сумки. Знаю, звучит невероятно глупо, но так оно и есть.
Всадник останавливается в паре шагов.
– Тогда хватай свои клинки, кисмет. – Это звучит вызывающе. Видимо, он чувствует, в каком я раздрае.
Не дождавшись атаки, он подходит совсем близко. Взяв меня за руку, он сам направляет ее к ножу, висящему у меня на ремне. Сомкнув мои пальцы вокруг рукояти, он вытягивает оружие из ножен. И все это время в его глазах мерцают вызывающие, дерзкие искорки.
– Если мы враги, нападай на меня.
Я начинаю сопротивляться, только когда он подносит лезвие к собственной шее.
– Сделай это, – приказывает он. – Там, прямо под кожей, артерия, тебе нужно только надавить. В считанные секунды я истеку кровью, и победа останется за тобой.
– Перестань, – прошу я шепотом.
Смерть выпускает мою руку, нож выскальзывает из ослабевших пальцев и со стуком падает.
– Я не знаю как быть. – Эти слова признания неожиданно легко выплескиваются. – Я не хочу причинять тебе вред, но просто не вижу другого способа тебя остановить.
Смерть подносит руку к моей щеке, гладит ее, и я, как полная идиотка, позволяю ему касаться меня. Это, оказывается, намного приятнее, чем мне помнилось.
– Прежде, до того как я исцелил тебя, – негромко говорит всадник, – я считал, что использовать мою силу для излечения неправильно. Теперь я вижу, что ошибался. – Он пристально смотрит на мои губы. – Я ловлю себя на том, что ищу новый предлог, чтобы удержать тебя рядом с собой.
Это последнее признание, как мне кажется, слетает с его губ неожиданно для него самого.
Он снова смотрит мне в глаза, и мое сердце пропускает удар. Все запретные мысли о нем, которые крутились в голове последние месяцы, мысли, которые копошились в мозгу долгими одинокими ночами в дороге, – все они сейчас поднимаются на поверхность. До недавнего времени я была уверена, что это притяжение одностороннее. Теперь, зная, что это не так, что Смерть хочет этого даже больше, чем я…
Во мне, где-то в глубине начинает пульсировать