Господи боже мой!!!
Я не хочу умирать! Не так! Какая же я дура с этим кортиком, ни о чем не думала! Я не хочу такого конца!
– Лазария!
Я вцепляюсь в его руку.
– Танатос!
Не хочу умирать! Не хочу…
Моя голова во что-то врезается, и все погружается во мрак.
Глава 18
Медленно прихожу в себя, с трудом разлепляя веки. Смотрю вверх, в небо из какого-то разрушенного дома. Потолок наполовину обвалился, и судя по тому, как выгнута моя спина, лежу я на его остатках.
Попытка встать – и я задыхаюсь от пронзившей меня чудовищной боли.
Я смотрю вниз, на свой живот. Над самым пупком прямо вверх торчит толстый железный штырь. Снова задыхаюсь, но теперь больше от ужаса, чем от чего-то другого.
Я наколота на него, как бабочка на булавку.
Шевелю руками – они вроде как в основном зажили, только сплошь покрыты синяками, – пытаюсь оттолкнуться…
И ору от нового приступа раздирающей боли. Без сил я откидываюсь на спину. Тяжело дыша, безнадежно таращусь в синее небо надо мной.
Господи иисусе.
Я не могу умереть, и я влипла.
Если ад существует, это он самый и есть.
Я кричу, я стону, но никто меня не слышит. Проходят часы, день сменяется ночью, потом ночь сменяется днем. И снова, и снова.
Желудок у меня сводит от голода, губы потрескались от жажды, а я по-прежнему пригвождена. Время от времени я бессильно рыдаю, в основном от сознания, что оказалась в таком дерьме.
В жутком, жутком дерьме.
Не знаю, где Танатос и в каком он состоянии. Вероятно, он и сам ранен, искалечен. А может, и нет. Может, он просто увидел мое изувеченное тело, и мысль бросить меня показалась ему более привлекательной, нежели идея держать меня в плену.
Непонятно, почему это предположение так больно ранит мое сердце.
Тянется следующий день. Я уже чувствую в воздухе смрад разложения – его приносит ветер. Слышу лай одичавших собак и крики птиц, что кружатся в небе. Никто из стервятников меня не обнаружил – пока.
Время от времени я делаю попытки подтянуться, сползти со своего кола, но, помимо бешеной жгучей боли, раздирающей тело, штырь пронзил меня под таким неудачным углом, что справиться абсолютно невозможно. Я в безвыходной ситуации, которую не победить никаким инстинктам выживания.
Не хочу, не хочу больше оставаться в своем теле.
Меня нашли падальщики.
Это…
Неописуемо.
Проходит вечность, а я все еще торчу здесь, пришпиленная.
Я столько раз теряла сознание, отключалась, а потом возвращалась вновь, что не знаю, сколько часов или дней прошло с тех пор, как меня нашли пожиратели падали, – думаю, что не меньше дня, хотя из-за боли в памяти все перепутано. Возможно, я просто провалилась в сон среди сумрачного дня.
Наконец стервятники все же уходят. Когда это происходит, я снова плачу; то, что осталось от моей грудной клетки, судорожно вздымается, и