Багряное королевство. Робин Д. Мейл

была слегка под мухой.

      Эвандер взял стакан с виски с прикроватной тумбочки, отпил большой глоток и, пожав плечами, ответил:

      – Вы же знаете, как я отношусь к тому, когда кто-то у меня задерживается.

      Ага! Еще один многозначительный намек на то, как ему не терпится от меня отделаться, ведь сказанного прежде было мало.

      – Верно. – Я кивнула, будто это было логично. – Зачем принимать гостей, когда можно грустить в одиночестве?

      Эвандер тяжело вздохнул.

      – Вам что-нибудь нужно, леммикки, или вы выбрались из постели Коронана, только чтобы проверить мою?

      Я не могла пустить в ход праведное возмущение, раз сама явилась к нему с таким же обвинением, но его слова все равно сильно задели меня. Я холодно улыбнулась.

      –Тео все равно спит,– увильнула я от прямого ответа, не видя необходимости поправлять Эвандера,– и я решила, что самое время заскочить и убедиться, что вы не завлекаете моих фрейлин. Ведь вы не можете предложить ничего, кроме временной связи.

      По лицу лорда скользнула тень, на миг показавшись из-под его обычной маски высокомерия.

      – Очень благородно с вашей стороны так заботиться о них. – Его тон не соответствовал сказанному. – Но, право, не стоило беспокоиться. На это обижаются только прилипчивые особы.

      Я окаменела. Внезапная, острая боль пронзила грудь, отзываясь даже в кончиках пальцев.

      В детстве мы с кузенами играли, по очереди стукая друг друга, каждый раз все сильнее, пока кому-нибудь не становилось больно. Родители всегда только качали головами, удивляясь такой глупости: сами затевали такую игру, а потом смели плакать.

      Вот так я себя и чувствовала. И снова я была дурой, что затеяла эту игру. Что явилась сюда, ведь он дал понять, как относится ко мне. Что выудила у него правду, без которой вполне могла обойтись, хотя слишком поздно поняла это.

      – Понятно, – тихо проговорила я, отворачиваясь, пока Эвандер не заметил, какое впечатление произвели его слова. – Тогда, конечно, прошу, продолжайте. А я вас оставлю.

      Он зажмурился.