Открыла горничная, судя по красным глазам, она совсем недавно плакала.
– Что вам угодно, мисс? – спросила она, опустив взгляд.
– Я к мисс Мэри Поуп.
– Но… – девушка явно не знала, что делать. По-видимому, газеты еще не пронюхали об этой истории, так что журналистов здесь не опасались. Но визит знакомой в такую рань?! Увы, всего через час мне нужно быть в «Си-бемоль», хорошо еще что добираться недалеко.
– Передайте мисс Мэри, что пришла подруга, – беспардонно соврала я. – У меня письмо и посылка от ее жениха, которые я отдам лично ей.
Я не сомневалась, что при таких условиях меня примут. Мэри босиком примчится, лишь бы получить весточку от Стивена!
Меня начала грызть совесть. Новости, которые я принесла, вряд ли ее порадуют. Разве что сласти немного утешат – проверенный ведь рецепт. Я сглотнула слюну и принялась мерить шагами гостиную.
Хлопнула дверь, в комнату влетела Мэри в халате и с распущенными волосами. За ней с трудом поспевала кузина Джинни, уже полностью одетая и даже накрашенная. Точно, она ведь работает, так что вынуждена рано вставать. Судя по лицу Мэри, она этой ночью вообще не спала.
При виде меня она сбилась с шага и поднесла ладонь ко лбу.
– Я… Кажется, мы знакомы?
– Мельком, – на стала лукавить я. – Вы видели меня у Донованов вместе со старшим инспектором Оллсопом.
Она заморгала.
– Полиция? Но мне сказали – письмо от Стивена?
– Так и есть, – кивнула я. – Вот, возьмите.
И протянула ей сверток и записку, не став объяснять, что выпечка от меня.
Мэри заглянула в пакет, наморщила лоб, словно не понимала, что это такое. Повела носом и, похоже, машинально запустила руку внутрь. Взяла кекс, надкусила и, держа его в одной руке, второй взяла записку Стивена… и окаменела. Двигались только глаза.
Лицо побледнело до синевы, пальцы стиснули бумагу. Да она же вот-вот упадет!
Я рванулась вперед, чтобы поддержать Мэри, с другой стороны ее поспешила подхватить кузина.
Мэри не плакала. Только смотрела перед собой остановившимся взглядом и безостановочно шевелила губами, повторяя и повторяя что-то неслышное. Она была так убита горем, что острая жалость кольнула мне сердце.
– Может быть, чаю? – спросила я растерянно. – Или доктора?
Джинни прикусила губу.
– Врачи не лечат разбитое сердце. Сейчас все организую. Побудете с ней?
Я кивнула, и она торопливо вышла. Я гладила Мэри по руке, хотя вряд ли она это замечала.
Джинни оказалась девушкой расторопной, а прислуга в доме Поупов была отлично вышколена. Через десять минут Джинни уже держала чашку у рта Мэри, ласково уговаривая ее отпить и не упрямиться. В чае плескалась солидная доза коньяка, это должно согреть ее и немного успокоить.
Мэри, поддавшись увещеваниям, отпила немного и даже съела кекс. Вряд ли она чувствовала