– Я, Дмитрий Петрович, сразу, как увидела вас, поняла: вот тот человек, которого мы ищем. Молодость – не порок. Наберётесь опыта, а мы поможем. Пейте свой кофе, господин советник.
Этой последней фразой она вернула слово вице-канцлеру. Благодарный супруг, покорно изготовившийся к длинному монологу министерши, медлить не стал:
– Наши страны, придёт время, официально обменяются послами. Они приступят к выполнению своих обязанностей на виду всей Европы. А пока это время наступит, мы будем просить вашего государя позволить Вам исполнять двойную обязанность, за двойной оклад, разумеется. Тайно, по известным соображениям. Вам придётся, как частному лицу (занятие придумаем), вояжировать между родиной и отечеством отцов … Вы на такое предложение согласитесь? Задаю этот вопрос только от имени его величества. Мнение его преосвященства мне ещё не известно. Хм!
– Я подумаю, ваше высокопревосходительство.
«Как жаль, что он не немец!» – мелькнула мысль в немецкой голове сына еврейки. Вслух он подчеркнул:
– Это на благо обеих стран. Заинтересованность правителя Черногории, полагаю, не меньшая.
– Я подумаю, – повторил Каракорич-Рус.
– Понимаю вас. И ещё одна немаловажная деталь. Одна деликатная проблема. Её необходимо обсудить сейчас же, не медля, – лицо вице-канцлера напряглось, как у человека, идущего ва-банк. – Надеюсь, я могу рассчитывать на ваше благородство. Здесь не должно иметь место разглашение, – вице-канцлер сделал паузу, не сводя печальных, обманчивых семитских глаз с гостя. – Видите ли, ваш повелитель… Он в высшей степени благороден, как лучший представитель вашего не испорченного цивилизацией племени. Хорошая подготовка позволяет ему и в двадцать лет принимать зрелые решения, добиваться блестящих результатов, но… – носач удручённо развёл руками, – в вашей маленькой стране ещё нет достаточно опытных советников, наторевших в международных делах. Легко ошибиться в их оценке. Ошибка может обернуться катастрофой. Пройдёт немало времени, прежде чем в Цетинье появятся дипломаты высокого класса. Я уверен, что вы, Дмитрий Петрович, войдёте в их число, благодаря вашим задаткам и той школе, которую вам предлагает Петербург. Но пока суд да дело, придётся рассчитывать только на нас, единственных настоящих друзей Черногории. Только мы далеко, а Вена нависла над вашей головой. И Стамбул в подбрюшье. Пока доверенные лица скачут туда-сюда, мир может рухнуть. Поэтому, – голос министра стал вкрадчивым, – ради будущего Черногории… Ради России, которая вам, надеюсь, так же дорога… Словом, необходимо загодя предупреждать государя императора о планах вашего повелителя. Не прямо, упаси Бог, а через моё ведомство. Конкретно, через меня. При этом совершенно не обязательно посвящать епископа в предпринимаемые его друзьями усилия. Спокойствие высшего лица страны, его душевное здоровье превыше всего.
Нессельроде умолк. Госпожа