Более того – и это, пожалуй, самое важное возражение против научного знания – оно может препятствовать самопознанию. Те, кто слишком увлечен небесными вещами, слишком мало размышляют о самих себе и своих грехах и тем самым рискуют лишиться Царства Небесного, например потому, что самонадеянно считают себя непорочными. Любопытство также всегда сопряжено с волнением, а это противоречит высокому идеалу внутреннего покоя.
Очевидно, эрудиция, знания и способности считаются признаками высокомерия отнюдь не со времен Трампа и его антиэлитарной риторики. То, что машины и автоматы стали символами высокомерия в Средние века (и остаются таковыми до сих пор), связано с социально-экономическим развитием в XII, XIII и XIV веках. В то время Европа переживала беспрецедентный экономический подъем. Технический прогресс в сельском хозяйстве повысил продовольственную безопасность сельского населения, и теперь поля давали столько урожая, что его излишки можно было привозить в города и продавать там. Крестьяне, которые до этого времени были самодостаточными, теперь могли покупать на полученную прибыль продукцию, которая производилась профессионалами. В растущих городах сформировалась новая группа свободных людей – ремесленники. Ремесленничество обозначало не только профессиональную деятельность, но и социальный статус.
Образ свободного ремесленника знаменовал собой решающий поворот в эмоциональной истории техники: он стал ядром постепенно формирующейся городской буржуазии. Хотя политически ремесленник оставался лишенным влияния вплоть до основания гильдий, тем не менее он был как минимум свободен и творчески активен. В глазах Церкви свобода и творческая деятельность были, конечно, исключительно Божественными атрибутами.
В это время Бог фактически превратился из крупного землевладельца с крепостными, которые обрабатывали Его землю, в ремесленника, точнее, в строителя, до того, как в XVII веке Он стал часовщиком[96]. Уже в «Послании к Евреям» мы читаем: «Ибо он ожидал города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог» (Евр. 11:10). Не только в христианской, но и в древнеегипетской и индуистской мифологиях божество отождествляется со строителем, архитектором или основателем городов. В мифологии инков бог солнца посылает на землю своих детей-близнецов с золотым жезлом. Они вбивают жезл в центр земли, и на этом месте появляется город Куско. Сегодня эта метафора лежит в основе масонства: Творец – Великий Архитектор всех миров. В конечном счете, Он построил machina mundi.
На то, что человек создает Бога по своему образу, обращает внимание в том числе Людвиг Фейербах[97]. При