– Эй, это же шутка! – заверил Сергей, но Лиза уже вовсю изображала экстренную трахеотомию на пакете из «Пятерочки». Я, как примерная медсестра, подыграла: вылила на асфальт йод из сумочки, на всякий случай ношу и завопила: – Пациент истекает Lipton’ом!
Андрей, решив, что мы психопатки, рванул к выходу, споткнулся о ту самую собаку и упал лицом в лужу. Лиза вздохнула: – Перелом клиновидно – ладьевидного сустава. Несите носилки.
– Носилки – это вы? – Сергей, похоже, уже жалел о всех жизненных выборах.
– Нет, – бодро ответила я, доставая из кармана бинты. – Но, если заплатишь, сделаем вид, что тебе интересно.
В итоге Андрей уехал на такси, хромая и бормоча что – то про «ненормальных», а Сергей попросил у Лизы номер «на случай, если что – то оторвется».
– Только если это не голова, – сказала она, стирая с ботинка пятно, похожее на мозги.
Наутро в академии я спросила Лизу: «Продолжим сегодня?».
– Только если новые трупы будут поинтереснее, – ответила она, заливая кофе в стакан с надписью «Я люблю патологоанатомов».
– Андрей, кажется, теперь ходит к мануальщику. Говорит, что после той ночи верит в реинкарнацию – мол, его позвоночник явно побывал в аду. Ну, хоть в кого – то вселили здравый смысл.
– Оу, а когда ты успела ципануть его номер?
– Ну, он вообще – то у меня взял, точнее слёзна умолял.
10.
Больничная курилка, поздний вечер. Две медсестры, Анна и Малика, курят у окна. Анна выглядит напряжённой, а Малика – спокойной, почти равнодушной.
Анна срывающимся голосом, – Ты знаешь, что сегодня было? пациента из третьей палаты отказались оперировать, пока его дочь не принесла конверт! Это же… это же бесчеловечно!
Малика равнодушно затягиваясь, – ну и что? Ты думаешь, хирурги за воздух работают? У них свои семьи, кредиты.
Анна вздрагивает, – ты серьёзно? Мы же клятву давали! Помогать людям, а не торговать их жизнями!
Малика с усмешкой говорит, – клятва? Это сказки для студентов. В реальном мире всё держится на деньгах. Ты хочешь, чтобы тебя уволили? Или того хуже – «случайно» перевели в инфекционку?
Анна тихо, но с вызовом, – а если бы это был твой отец? Ты бы тоже молчала?
– Мой отец умер четыре года назад. От рака. И знаешь, что я поняла? Мир несправедлив. Ты либо играешь по правилам, либо тебя выкидывают за борт.
– Но мы же можем что – то изменить! Если все начнут говорить, если пойдут в СМИ…
Малика перебивая с сарказмом, – о, да! Ты станешь героиней на пять минут, а потом тебя уволят, и никто даже не вспомнит твоё имя. А больница? Она останется такой же. Только хирурги станут осторожнее.
– Значит, ты просто смирилась?
– Я не смирилась. Я выживаю. Как и все, Малика выдерживает паузу, – Ты думаешь, я не вижу, как страдают пациенты? Но если я начну бороться, кто поможет моим детям? Ты?
Анна