А меж страничек, лист как жёрнов, царапнул душу цепким тёрном, там Башлачёв с Ванюхой в белом душа гуляя носит тело но нить кровавая созрела, а проза тут не скажет верить, поэта разве боль проверить.
У нас есть ржавая вода она грешна, но иногда, мы переплыть её хотели, а жабры наши тут без цели, она комар, укус из щели, но разве можно пренебречь…, о сохрани народ ту речь.
Есть у меня коварный друг.
Есть у меня коварный друг,
что солнце водит на уздечке,
в ночи блестят глаза подруг,
моргают в каждой спящей речке.
Красиво красное поднять,
зелёное в полях, как тесто,
черёмухи белеет прядь,
убранство сладкое невесты.
Но что – то громыхнуло вдруг,
пропало чудное мгновенье,
не погулять, не до подруг,
тут паны ищут вдохновенье.
То в глотке жадный барабан,
а вот проглочен, в чёрной коде,
и изрыгает свой обман
приняв, то посвященье к оде.
Гуляй, гуляй, в землице счёт,
сухая корка без похмелья,
и не прописанный почёт,
резня поляков – ожерелье.
Все говорят, что Днепр гудит,
он перепаханный винтами,
гуляй, гуляй, тут Русич бдит,
гармонь души гуляет с нами.
Чего – то душно, воды, сруб
и ночь, подкова золотая,
луна за правду держит зуб,
секира – месяц, рать святая.
Но кто – то рядом ткнулся вдруг,
душа ушла, в поля гуляет,
ужели всё, последний круг,
звезда тот холмик обрамляет.
Тема.
Смешно, не знаю что писать,
какая тема в пазлы встанет,
кедрач иль старая тетрадь,
а может просто парень хват,
что отберёт у дамы танец,
щеку зажжёт и скажет – трать,
пунцовой жизни аромат.
Или смотри подружка та
зелёная, почти ботаник,
под сердцем взбесилась свеча
от губ дрожащего альта,
где Паганини вечный странник,
молитвы месит от плеча
хоть на одной струне звуча.
Поэтика, какой профан,
страданье вечно, да я пьян,
сказав, что надо подражать,
вот был герой Фанфан – тюльпан,
а по простому наш Баян,
и шпагой славил Парижан,
чтоб юмор плавил прихожан.
Иду туда, крыло черно.
Иду туда, крыло черно,
пиано скомканное в строчку,
поёт, поёт веретено,
колечко девы светит мочку.
Русь держит нить от бабьих рук,
кольцо, колечко жизни речка,
оно закладывает круг,
он без конца, а в центре свечка.
На севере, я на краю,
Двина от Сухоны и Юга,
здесь любят солнышка юлу,
скуластое лицо от друга.
То первая была весна,
военная заснула вьюга,
я к тётке, что жила одна
при школе, а коза подруга.
Деревня