Элизабет это было совсем не интересно.
– Лучше расскажи мне про Вечную Невесту.
– Что ты, что ты! Нельзя говорить о призраках, тем более, ночью.
– Да нет её вовсе, – рассердилась Бет.
– Есть, есть. Каждую ночь в Круглой башне бродит.
– Врешь ты, Энни, – Элизабет отбросила вычищенную кастрюлю в сторону и со стоном распрямилась. – Хочешь, всю ночь просплю в башне?
– Врёшь!
– Нет. Вот помоюсь и пойду.
Энн была потрясена храбростью своей новой подруги, поэтому помогла ей искупаться в маленьком ушате, слишком мелком, чтобы погрузиться в него полностью.
Впрочем, Элизабет была довольна и этим. Утренние моционы в промозглой тетушкиной каморке не прошли даром, она совсем не замёрзла во время своего плескания, а даже получила удовольствие.
Энн принесла ей из комнаты ночную рубаху, в которую Бет облачилась, скомкав жёлтое платье и швырнув его на кучу угасающих углей в топке.
Шёлк весело вспыхнул.
Толстушка испуганно ойкнула.
– Граф пожелал избавиться от лишнего женского платья, – хладнокровно пояснила Бет. – Я ему в том помогаю.
С помощью Энни она просушила волосы над остывающей плитой и, захватив пару свечек, решительно двинулась в Круглую башню.
– Вот увидишь, завтра скажу, что там никого нет.
_________________________________________________________________
*** Шербрук был в хорошем расположении духа.
Вначале, когда увидел свою жену, покинутую среди блестящего общества, рассердился невероятно. Хотел сразу же выказать Ольге своё недовольство, да сдержался. Не учинять же скандал при всём честном собрании! Поэтому был с Варенькой весел, даже насмешлив. Боялся показать, что удивлён её робостью и немножечко разочарован. На приёме у Лемахов он покорился её неукротимому характеру так же, как увлёкся её ослепительной внешностью. А сейчас понял с досадою, что внешнее совершенство теряется в отсутствии блеска в глазах, шаловливой улыбки и острого язычка. Впрочем, винил в этом граф только себя. Разве можно было бросать жену, понадеявшись на уверения Ольги?
Он повёз Вареньку кататься.
Стрелой пролетели по прошпектам, норовя сбить по пути зазевавшихся прохожих, а потом свернули к докам.
Там, ни слова не говоря, граф протянул жене руку и повёл среди мрачных пакгаузов.
Лакей с каретным фонарём в руках бежал перед ними, большими скачками преодолевая лужи.
– Так важно измерить здешние лужи? – спросила Варя, удивляясь настойчивости, с которой муж тянул её за руку.
– Поверьте, оно того стоит. Я могу взять вас на руки, чтобы не испачкать ваши туфельки и платье.
– Не боитесь шокировать общественность? – Варя смело шагнула в слякоть.
– Нет.
Сказано это было до того беспечно, что вызывало желание пойти на поводу и презреть правила приличия. Остановило Вареньку лишь то, что с взбившимися юбками вид у неё был бы нелепый и даже смешной.
Они достигли цели своего