Он шёл неторопливо, то и дело останавливаясь, а Варя в то время беспокойно вертела головой по сторонам, пытаясь определить много ли свидетелей этой интимной сцены. Ей так и хотелось сказать: «Милорд, не могли бы вы идти чуть быстрее». Но мысль, что муж, возможно, чувствует усталость от своей ноши, заставила помалкивать и зорко оглядываться.
А Александр по-настоящему получал удовольствие. Вес жены вовсе не тяготил его. Ему нравилась её близость, её смущение и беспокойство. Ещё ему хотелось целовать напряжённо сжатые губы. Сейчас граф, как никогда ясно, понимал, что обещание приступить к супружеским обязанностям, лишь сделав жену хозяйкой собственного замка, было опрометчивым, если не сказать глупым.
Ольга Алексеевна ожидала их в гостиной.
Подали чай, рогалики, обсыпанные тмином и медовый мусс. Вечернее чаепитие получилось быстрым и скованным.
Варя отчаянно таращила слипающиеся от усталости глаза и была обеспокоена лишь тем, чтобы не зевнуть во весь рот.
Александр всё ещё сердился на сестру и ждал лишь момента, чтобы высказать ей упрёки.
Ольга тоже выглядела хмурой. Пожалуй, она была не против общения с братом тет-а-тет.
Разговор состоялся после того, как Марфа сопроводила свою «деточку» почивать.
Ольга Алексеевна быстро пробежалась из конца в конец комнаты и спросила брата почти сердито:
– Для чего ты женился, Саша?
– Странный вопрос, дорогая. Для чего люди женятся вообще?
– Ах, я не так сказала! – тонкие руки махнули в воздухе резко и досадливо. – Для чего ты женился на НЕЙ? Эта робкая, серая пташка совсем не соответствует твоему положению в обществе.
– Ей нужно было всего лишь немного поддержки. Она растеряна и неискушенна; а ты ничего не сделала, чтобы помочь графине Шербрук преодолеть робость.
– Почему ты решил отказаться от Луизы? – игнорируя упрёки, наступала Ольга. – Она – леди; выдержанная, спокойная, с достоинством истиной аристократки.
– Ты сама перечислила причины, по которым мисс Сент-Джон не привлекает меня. Раз уж мне суждено связать себя обетами, я хочу, чтобы у меня не возникало желание нарушать их.
– Ты руководствовался своими телесными потребностями! – возмутилась Ольга Алексеевна. – Вот только не стать бы тебе всеобщим посмешищем!
С этими словами мисс Шербрук швырнула брату давешнее письмо, полученное вечером.
Александр развернул лист и пробежал глазами написанные строки.
– Ты, конечно же, прочла? – спросил он, медленно складывая пергамент.
– Оно не было запечатано.
– Это не повод совать свой нос в бумаги, адресованные мне лично, – заметил Александр тихо.
Голос его был наполнен арктическим холодом, а оттого, что был тих, звучал устрашающе.
Ольга содрогнулась – уж лучше бы он ругался!
– Поэтому, будем считать, что ты ничего не читала, – предложил брат обманчиво мирно и одарил сестру взглядом острым и пронзительным.
«Совсем, как батюшка во гневе…» –