Так что когда к нам подошел Бурак с едой на металлическом подносе и спросил, нельзя ли присесть за наш столик, мы очень обрадовались. Виду не подали, с деланым равнодушием указали на пустой стул – пожалуйста, мол, – но обрадовались. Конечно, худощавая фигура Бурака не могла заслонить нас от взгляда этих типов, но когда он подсел к нам, шофер с помощником наконец нашли тему для беседы, а уборщик направился к дальним столикам.
Мы-то обрадовались, а вот Онур, друг Бурака, – не очень. И мы ему не понравились, и превращение Бурака в героя-спасителя на манер Супермена не пришлось по вкусу. Это было понятно по кислому виду, с которым он пожимал нам руки. А уж когда он услышал, что мы едем в ту же самую необитаемую бухту, то и вовсе повесил нос.
Утром, когда мы слезли с автобуса и сели на яхту, которая должна была доставить нас по назначению, Бурак пошел вместе с нами на корму, а Онур остался на носу. Как выяснилось, эти двое собирались устроить «настоящее мужское приключение». Снаряжение у них было соответствующее: ножи, удочки, бинокль и всякие прочие мужские вещи, но со съестными припасами дело обстояло хуже: пачка макарон, три банки консервированной фасоли и россыпь пакетиков с супами быстрого приготовления.
– Что же вы будете есть целую неделю? Пойдете на охоту, когда консервы кончатся?
Бурак смущенно улыбнулся, глядя на меня сквозь стекла очков. Яхта шла вдоль зеленого берега, зарываясь носом в волны. Мои подруги закатали спортивные штаны до колен, свесили бледные после зимы ноги в море и завизжали: вода была очень холодная, апрельская.
– В общем, когда поймаете на охоте какого-нибудь зверя, приносите нам. Приготовим спагетти болоньезе.
Мы оба засмеялись. Бурак был стеснительным юношей. Подолгу смотреть мне в лицо не мог. Манера настойчиво заглядывать мне в глаза появилась у него позже. Надо сказать, что тогда, на остановке, когда он подсел за наш столик и избавил нас от тошнотворных взглядов тех типов, я не зря сравнила его с Суперменом. Черные курчавые волосы, квадратные очки, щуплая фигура – вылитый Кларк Кент. Я подтянула колени к подбородку, подставила лицо ветру. От запаха Средиземного моря кружилась голова.
Потом яхта вдруг повернула на восток, и мы увидели нашу бухту: зажатое между двумя крутыми скалами ущелье и перед ним длинный, очень длинный и совершенно пустой пляж. В лица нам ударил резкий ветер, несущий запах тимьяна. У нас перехватило дыхание от красоты и величия первозданной природы. В наступившем молчании был слышен только стук мотора. Мы с подругами поняли, что, несмотря на все свое походное снаряжение и хайтековские палатки, окажемся здесь с природой один на один. После того как яхта высадит нас и уйдет, все наши связи с цивилизацией будут оборваны.