– Ублюдок с манией величия, – заметил Ревсон.
О’Хара кивнул:
– Брэнсон именно таков, и даже гораздо хуже. Он прекрасно знает, что новая порция еды не может быть испорчена, и тем не менее устраивает весь этот цирк. Он не просто наслаждается ролью шоумена, он испытывает поистине садистское удовольствие, унижая президента.
– Вы думаете, у него неладно с головой? Психическое заболевание?
– Я не психиатр. Брэнсон мог бы получить то, чего он хочет, без всяких театральных представлений и телешоу. Он наверняка имеет зуб против общества в целом и президента в частности. Конечно, эта авантюра затеяна им ради денег, но не только ради них. Брэнсон жаждет всемирной известности.
– В таком случае он действует правильно. Собственно говоря, он довольно далеко продвинулся. Похоже, он за что-то себя вознаграждает, бог знает, за что именно.
Они проследили за тем, как президенту и его гостям принесли три подноса с едой.
– Думаете, они это попробуют? – спросил О’Хара.
– Они все съедят. Они ни за что не допустят такого унижения, чтобы их насильно кормили на глазах миллионов телезрителей. Храбрость президента общеизвестна – вспомните его послужной список во время Второй мировой войны на Тихом океане. Кроме того, как президент, он должен быть примером для нации. Если сейчас он откажется есть, а его гости нет, то он с треском провалится на очередных выборах. Соответственно, и его нефтяные друзья могут потерять лицо, если президент будет есть, а они – нет.
И они ели, все трое. После того как Крайслер, выйдя из президентского автобуса, отрицательно покачал головой, Брэнсон кивнул в сторону подносов. Президент, который никому не позволил бы оттеснить себя на задний план, первым взял в руки нож и вилку. Нельзя сказать, что он ел с большим аппетитом, но все же методично уничтожил примерно половину и только после этого отложил приборы.
– Ну и как? – спросил его Брэнсон.
– Я бы не стал предлагать подобное блюдо своим гостям в Белом доме, но это было вполне съедобно. – Несмотря на глубочайшее унижение, которому его подвергли, президент сохранял удивительное самообладание. – Хотя немного вина не помешало бы.
– Через несколько минут вам подадут его сколько угодно. Думаю, что многие из присутствующих теперь также не откажутся подкрепиться. Кстати, к сведению тех, кто еще не потерял интерес: завтра в девять утра мы установим вторую порцию взрывчатки. А теперь нельзя ли направить камеры вон на те носилки?
У носилок, закрытых простыней, стояли двое мужчин. По знаку Брэнсона они откинули верхнюю часть простыни. Телекамеры крупным планом показали белое осунувшееся лицо мертвого человека, на десять бесконечно долгих секунд задержались на нем, а затем вернулись к Брэнсону, который сказал:
– Это Джон Хансен, ваш министр энергетики. Причина его смерти – ботулизм. Вероятно, впервые в истории преступник обвиняет законные власти в убийстве. Пусть это