– Нам нужна справка в садик, – напомнила я ей.
– Да-да, сейчас, – рассеяно ответила она, все еще пытаясь отыскать свои записи после 1999 года.
– А как вы вылечили атопический дерматит? – сдалась наконец Валентина Андреевна. – По последним моим записям у Анжелики был сильнейший атопический дерматит.
– Гомеопатией, – коротко ответила я.
Это слово вызвало на лице Валентины Андреевны невероятное количество эмоций. Ее глаза округлились, ноздри стали шире и мне показалось, она даже стала пурпурной. Руки слегка дрожали, и она суетливо то открывала карточку, то закрывала ее вновь. Справившись со всем этим шквалом эмоций, она положила карточку на место и прямо взглянула на меня.
– Мамаша, вы в своем уме? – грозно проговорила она. – Вы хоть понимаете, что это не лечение, а шарлатанство! Вы вообще соображаете, что делаете?
Спорить с Валентиной Андреевной не хотелось. Мало того, ее гнев почему-то вызывал во мне смех, и я очень старалась сохранить серьезный вид. Но надо было все-таки что-то ответить.
– Валентина Андреевна, – как можно мягче произнесла я, – но ведь аллергии больше нет. А разве не это главное?
Самообладание вернулось к Валентине Андреевне, и она открыла карту уже на нужной странице. Старательно написала на новом листочке «Дерматолог» и начала писать дежурные фразы, которые требовали от врачей их инструкции.
– Вы идете в садик, я правильно понимаю?
– Да, собираем справки.
– Инвалидность есть?
– Нет, – ответила я, надеясь, что она не начнет развивать эту тему.
Объяснять ей, почему нет инвалидности, не хотелось. Желая помочь, почти каждый врач предлагал мне оформить инвалидность. Пенсия была немалая, а денег нам не хватало. Анжелика часто болела простудными заболеваниями, осложнения были то на уши, то на нос. Росли аденоиды. В общем, денег на лекарства уходило много. Пенсия по инвалидности могла бы снять часть расходов. Когда я пришла домой и рассказала Кириллу о том, что нам предлагают оформить инвалидность, его ответ меня удивил. Но возражать я не стала и больше к этому вопросу мы не возвращались. «Если ты оформишь инвалидность – это будет не моя дочь».
Меж тем Анжелика росла. Очень медленно, но росла. Разницу было видно по детям друзей. Сначала они немного отличались по росту и развитию. Потом друзья стали отдавать нам детскую одежду, а еще позже, чтобы дорасти до одежды их детей, приходилось ждать год, а порой и два.
После того, как сняли