Я приехала к бабушке. Папина мама всегда была женщиной серьезной. Мы, внуки, глядя на пожелтевшие от времени фотографии, шутили, что бабушка с юности была бабушкой. Со снимков на нас смотрели все те же серьезные глаза, что и сейчас. Казалось, даже платок, прикрывающий сейчас уже совсем седую косу, оставался прежним. Я никогда не видела бабушку смеющейся. Она неистово верила в Бога и тайком от моего папы, в то время деятельного активиста, имеющего партбилет, покрестила меня в старой церкви, наказав скрывать от папы простой алюминиевый крестик на белой нити.
Анжела улыбалась, увлеченно помогая бабушке кидать семена в деревянную коробку. Скоро начнется дачная пора, которая будет кормить потом три семьи. И несмотря на то, что семьи поредели, внуки разъехались, есть варенье и соленья стало некому, бабушка продолжала заниматься рассадой.
– Отдай ее в детский дом, – вдруг сказала бабушка, глядя на меня так обыденно, будто предлагала чаю. – Ты еще молодая, тебе всего двадцать два, родишь здорового ребенка. Она тебе всю жизнь сломает. Она же умственно отсталая, – слова казались безжалостными. Словно остро отточенные стрелы каждое впивалось и приносило боль. В этот момент я ощутила, будто меня предали.
– А ее куда? – кивнула я на увлеченную семенами дочь, – на помойку?
Я не смогла смотреть на бабушку. В этот момент она из родного и близкого человека превратилась в ту вереницу врачей, которые мне не раз предлагали сделать это. Разговаривать больше я ни о чем не хотела.
– Нам пора, – сказала я, – быстро одевая Анжелику.
Потом, когда мы уже вернулись в Новосибирск, я написала бабушке очень длинное письмо, в котором благодарила за все, что она для меня сделала. За то, что научила шить и вышивать, и кажется, даже готовить научила она. Я благодарила за те деньги и возможность доучиться и получить высшее образование. Я не написала только одного: что не могла простить ей этих слов.
В поезде на обратном пути я поняла, что на моей стороне нет совсем ни одного человека. Ни одного. Есть только я и Анжелика. Благодаря этой поездке я осознала, насколько все плохо. Особенно, увидев на весах отметку «39» – за полтора года я похудела на девять килограмм. Эта цифра напугала меня, и я решила взяться за питание, раз уж кормить грудью больше не было необходимости. И второе, что я решила точно: я обязательно разведусь с мужем. Я никогда больше не дам в обиду себя и свою дочь.
Глава 7. У Бога на руках
– Попей-ка с нами чайку, – предложила Варвара Андреевна, когда я пришла забрать Анжелику, – я как раз чай заварила травяной.
Варвара Андреевна и Фекла Степановна жили по соседству с нами. Познакомились мы