В бесконечные пропасти – к недоступной Весне!..»
– Это старая песня, Павлик, – сказал Сцепура. – Рассказывают, что она посвящена юнкерам, погибшим в Москве во время октябрьского переворота семнадцатого года. Неужели не слышал? Была популярной. Вдохновляла кадет и юнкеров во время гражданской…
– Не слышал, – сказал Лунин. – Вместе с мальчишками воевать не довелось. Удивляет только, разве уместна такая песня среди людей, расслабленных и умиротворённых обильным ужином?
– Вполне уместна, – ответил Эдуард. – В зале есть бывшие кадеты и юнкера. На закуску они могут много денег не найти, а водки уже откушали… Это заведение для русских эмигрантов и над столами клубится не дым сигар, а воспоминания, грустные миражи прошлого. Вскоре начнутся споры о судьбах Родины и сроках весеннего похода. Поэтому, господа, приглашаю на свежий воздух. Видите, и оркестр уже собирается зазвучать, полноценное общение станет невозможным…
Все поднялись. Последней – Анастасия, которая удивлённо и внимательно рассматривала певицу.
На улице Настя пояснила, что узнала в девушке давнюю знакомую, медсестру из санитарного поезда: «Совсем наивной девочкой была, Маришкой звали».
– Сейчас, наверное, она – Марго…
– Когда мы попадали под обстрел, пушками или пулемётами, Маришка имела безобидную привычку залезать под какое-нибудь укрытие: стол, кровать или хотя бы под матрас, одеяло. Будто так было возможно защититься от пуль или снарядов.
– Её план сработал – осталась жива. Теперь никто не переубедит Маришку, что она действовала неправильно.
– Во время Великой войны, – продолжала вспоминать Анастасия по дороге в порт, – она успела поработать в госпитале, где обязанности сестёр милосердия выполняли Государыня и Великие княжны.
Маришка очень тепло отзывалась об Императрице, которая не изображала из себя сестру милосердия, а обладала врождёнными качествами для этой работы. Александра Фёдоровна, помогая хирургу, подавала инструменты, вату, бинты. Уносила ампутированные руки и ноги. Перевязывала раны. Стойко переносила весь ужас госпиталя во время войны. Вот только один случай Маришке запомнился…
Солдатик, ставший безнадёжным калекой в бою за Отечество, узнал в госпитале Государыню, собрал всю свою смелость и попросил о какой-нибудь помощи семье.
Маришка ожидала, что Александра Фёдоровна поможет. Что ей стоит, хозяйке земли русской? Однако Императрица будто отмахнулась, ответила нечто вроде: «Бог терпел и нам велел…» Лишила калеку надежды быть своей семье не только обузой, но и принести какую-нибудь пользу.
Вот так. Много потрудилась Государыня на пути добра, а один поступок – отказ в помощи, которая тебе ничего не стоит и образ Императрицы стал не таким уж и светлым…
* * *
День следующий дамы провели в осмотре местных магазинов и салонов принадлежащих преимущественно русским. Их сопровождали