– Полно тебе, – умоляет баба, сжимая пальцы щепотью. – То, что пошлют незнакомца, а не сестру Атира, позор. Что скажут люди?
– Ничего люди не скажут. Все должны сохранить в тайне, это самое малое, что Совет может для нас сделать. Как Азиза посмела украсть моего мальчика, подвергнуть его такой опасности без моего согласия?!
– Уймись, моя девочка, уймись, – успокаивает ее тета.
Все тщетно. Я еще никогда не видела маму в подобной ярости. Удивительно, как у нее до сих пор не повалил из ушей дым.
– Нет, не уймусь. Азиза должна объясниться. И упаси их в этом Совете Великий дух, если хоть одному хватит наглости усомниться, почему Афир повел себя как любой другой молодой, сбитый с толку человек.
Я бросаю мрачный взгляд на Амиру, которая все маячит у окна второго этажа. Если б только она подождала, пока я вернусь домой и все объясню, этой ссоры можно было избежать, и родители не говорили бы так, будто Афир совершенно точно жив. Я снова поворачиваюсь к ним.
– Нет нужды спорить. Совет уже решил. Утром я выступаю с отрядом.
– Нет! – Мама хватает меня за руки. – Не пойми неправильно, девочка моя, прошу тебя. Я благодарна милостивым духам, что мой прекрасный Афир жив, но это не твоя обязанность, как и не обязанность Афира выведывать, что там у чужаков, чтобы удовлетворить любопытство Совета – и моей сестры. Если у них с этим проблемы, я дойду до самого святилища на рассвете и прикажу этому самодовольному болвану Байеку назначить кого-то другого.
– Мама, проблема не в этом. – Я покачиваюсь с носка на пятку. – Я сама хочу туда отправиться.
– А я хочу, чтобы ты осталась здесь. Там опасно, Имани. Те земли не просто так зовутся проклятыми. Прошу тебя! Посмотри, что случилось с твоим братом.
И ни с того ни с сего мне кажется, будто я вся ужасно спуталась изнутри, словно позабытая, заброшенная в нижний ящик пряжа. Если я завтра уйду, это сокрушит маму, но именно я должна вернуть Афира домой. Я слишком много раз от него отворачивалась и должна загладить вину.
– Прости меня, – слабым голосом произношу я. – Но я должна быть первой, кого увидит Афир. Это станет для него великой отрадой, и для меня тоже. Пожалуйста, мама, отпусти.
По ее щекам стекают слезы, которые я хочу и не могу стереть.
– Тогда знай, – шепчет мама, – если что-нибудь случится с тобой или с ним, я никогда не оправлюсь. Никогда.
Она торопливо пересекает двор и скрывается в кухне, забирая с собой мое разбитое сердце. Я делаю шаг следом, но меня останавливает баба.
– Дай мне с ней поговорить, Имани. Ты поступаешь благородно по отношению к семье и роду. Иди-ка позови сестру к ужину, а? – Он бросает взгляд на второй этаж. – С ней я потолкую позже.
– Да, баба.
Пока я волочусь вверх по лестнице, отец входит в кухню и закрывает за собой дверь. Та не помогает заглушить мамины хриплые крики, и я упорно слышу, как тета вновь бормочет молитвы