Ключ. Замок. Язык. Том 1. Николай Валентинович Лентин. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Николай Валентинович Лентин
Издательство: Издательские решения
Серия:
Жанр произведения:
Год издания: 0
isbn: 9785006449428
Скачать книгу
того, кто в самом деле спит, – и размажут его по сомнамбулическому антуражу. А спит и видит и верит в эти гнусные декорации только он сам, у себя на Столярном, в каморке немногим больше этой капсулы… Нет, больше, гораздо больше: есть диван, продавленный, зато длинный, на нём так удобно ноги вытягивать, не то что здесь, – стенка, может, и снится, но ноги затекают. Это только до утра, он проснётся у себя под одеялом – бурой байки с ожоговыми подпалинами, – он им упавший подсвечник накрывал… То есть сейчас в жару он спит под простынёй, одеяло подкладывает под себя, чтобы не так жёстко было на пружинах. И вот он проснётся и увидит… Тут важны подробности, нельзя ничего упустить, если хочешь проснуться там же, где уснул. Итак: стол, два стула, полка с книгами-бумагами, из окна виден купол Казанского собора. Дверь изнутри тоже дощатая, замочная скважина похожа на норку с высунувшей мышкой. Чудесное жилище, уютное, век бы его не покидал. А какое нарядное: оттого, что стены оклеены старыми театральными афишами, живешь среди букв, слов, шрифтов, будто в книге или внутри ввёрнутой в себя театральной тумбы. Эту каморочку снял он у вдовы подрядчика-декоратора императорского театра, тот на всяких выгородках и deus ex machina9 соорудил себе капиталец, оставив семье несколько квартир, дачу в предместье и вот эту чердачную комнатёнку. Раньше здесь хранился списанный театральный реквизит, оба шатких стула с вычурными ножками, обшарпанный стол на одной опоре и полосатый диван с одним уцелевшим валиком – всё это где-то играло, срывало аплодисменты, помнило актёрские зады в двух поколениях, – о чём и пыталось рассказывать на скрипучем мебельном языке. Когда помещение решено было сдавать, стены под обои оклеили афишами. До обоев дело не дошло, и Раскольников, лёжа на диване или раскачиваясь на стуле, намотал накрепко на зрительный нерв все эти премьеры, бенефисы, даты, имена драмоделов и паяцев…

      «Отставной театральный музыкант и княгиня», премьера состоялась 24 апреля 1846 года, – это если идти от окна влево. Под потолком – «Герои преферанса» Григорьева, поставлены в 44-ом. Ниже – «Ипохондрия» Писемского от 57-ого года. Дальше – «Прежде скончались, потом повенчались», водевиль Максимова 53-его года. Потом – вверх ногами – «Жила-была одна собака», прочее оборвано. Дымоход оклеен афишей Каменноостровского театра – «Хозяйка и постоялец», сцены из военно-походной жизни (гг. Сазонов, Горбунов, г-жа Линская, Громова…). Над диваном – «Чужое добро впрок не идёт» Потехина, 57-ого года, «Польза заграничного лечения», комедия-водевиль Куликова, «Завещание, или Кто кого перехитрит» Мариво, самая древняя афиша, аж 24-ого года, дыру на ней Раскольников заклеил газетой с вдохновляющим объявлением: «Целительное вещество, приготовленное из листьев дерева, растущего в Перу и называемого Piper angustifolium, служит к верному и скорому излечению перелоя (Blennorhea и Lencorrhoca), не возбуждая тех неприятных следствий, которые происходят от лекарств, по сие время употребительных, как-то от бальзама копаевого, кубебов, серебряных и цинковых солей. Д-р Ричардс предпочитает это целительное средство всем, вообще известным


<p>9</p>

Бог из машины.