А что я теряю?
Разве может быть хуже, чем сейчас?
Глеб явно дал понять, зачем я ему нужна. Впервые за все эти годы назвал вещи своими именами. Я для него всего лишь шлюха. Дорогая игрушка, которую можно нарядить во что угодно и использовать, как марионетку. Главное, чтобы молчала и улыбалась, когда надо. Вот и все…
Так может пора сломать систему?
И чем больше я об этом думаю, тем сильнее желание согласиться. Отомстить всем…
Отцу. Мужу. Всему высшему свету.
За все, что они со мной сделали.
С нами…
Моргаю. Потом еще раз.
Пытаюсь прогнать наваждение и не замечаю, как мы подъезжаем к месту назначения.
Глеб выходит из машины и галантно подает мне руку. А как только я оказываюсь рядом, по хозяйски обнимает за талию.
– Улыбайся, – велит шепотом и взглядом указывает на толпу журналистов. – Только попробуй что-то выкинуть, век не забудешь. Ты поняла?
Давит на ребра, выбивая из легких весь воздух.
– Да, – шиплю, отстраняясь.
– Какая же ты у меня красотка, Снежа, – нарочито громко. – Вот смотрю на тебя, и сам себе завидую. За что мне такое счастье?
Смеюсь.
И, подставив щеку для поцелуя, повторяю как мантру: «Будь ты проклят, Галицын! Будь. Ты. Проклят».
***
– Дорогая моя, как всегда великолепна!
Анатолий Леонидович подходит к нам, как только мы заходим в зал.
– Здравствуйте.
Отвечаю на объятия.
Отец моего мужа – красивый статный мужчина, который через две недели отметит свое шестидесятилетие. Высокий, с развитой мускулатурой и безупречным внешним видом. Он с легкостью может дать фору любому из присутствующих здесь. Богатый одинокий вдовец – мечта многих. Женщины спят и видят, как заманить его в свои сети. Вот только он не поддается. Встречается с дамами часто, ни в чем себе не отказывает, но границы обозначает сразу: место его покойной супруги, матери Глеба, не займет никто.
– Сын…
– Отец.
Они обмениваются рукопожатиями.
– Как доехали? Говорят, на въезде в город ужасные пробки.
– Да, – отвечает Глеб. – Из-за непогоды дорогу размыло. К утру обещают расчистить.
Галицын-старший хмурится.
– Может тогда останетесь в городе? Какой смысл мотаться туда-сюда? Да и нам есть, что обсудить. Будет лучше, если сделаем это с глазу на глаз.
– Как скажешь, – пожимает плечами, всем своим видом выказывая безразличие.
Жестом подзывает официанта и, взяв с подноса бокал, моментально его осушает.
– Я отойду на пару минут, – подталкивает меня к отцу. – Будь умницей, дорогая. Не скучай.
Заявляя последнее, кривит губы.
Угрожающе…
Но как всегда этого никто не видит.
Грудь сдавливает от дурного предчувствия. В голову закрадываются разные глупости, одна омерзительнее другой.
Он точно что-то задумал. Господи, помоги…
– Ну… Как у вас дела?
Голос свекра выдергивает из задумчивости.
– Нормально, –