и наивная страсть к пророчествам…
Юность – это брызги шампанского!
Старость – мудрое одиночество…
«Ни любви, ни богатства, ни славы…»
Ни тоски, ни любви, ни обиды…
Александр Блок
Ни любви, ни богатства, ни славы
ничего не хочу я теперь.
Неужели под шелест дубравы
приоткрыл я последнюю дверь?
Отзвенела и радость свиданий,
грустно канула в шёпот листвы…
Только бледная тень от желаний,
только боль от погасшей любви.
«В эту ночь играла скрипка…»
В эту ночь играла скрипка,
грусть пытаясь превозмочь.
Было сумрачно и скрытно
в этом мире в эту ночь.
За окошком на просторе
пел смычок. Играл скрипач
что-то светлое, простое,
но похожее на плач.
И хотелось ночку эту
мне запомнить наизусть.
Только знал я, что с рассветом
канут музыка и грусть.
«И закружилось, завертелось…»
И закружилось, завертелось,
и понеслось, и понесло.
Совсем иначе, чем хотелось,
всё получалось, как назло.
Как будто я лишен мгновенья
того счастливого, когда —
такое в жизни просветленье,
что кажется – на все года!
«Год активного солнца —…»
Год активного солнца —
все больницы полны.
А больничные сосны
необычно грустны.
Старичок пожелтевший
на постели затих.
Словно лист, залетел он
к нам, живущим, на миг.
Синева небосвода
потускнела без птиц.
Ты зачем так, природа?
Ты за что же нам мстишь?
Смерть, старуха усердна,
хочет в сети завлечь.
В век активного сердца
трудно сердце сберечь.
«Что же шепчут нам метели?»
Что же шепчут нам метели?
Позабытые ноэли,
или то, что постарели,
всё в мечтах о пастореле,
мы с тобою в самом деле?
Помнишь, как зимою ели
шелестели, шелестели —
что-то светлое нам пели?
Мы с тобою ошалели —
Снег в лесу лукаво ели.
Годы быстро пролетели,
нам казалось еле-еле
мы ползём к заветной цели.
Оглянуться не успели,
в наши волосы метели
те, из юности метели
моментально залетели…
Неужели?
«В больнице тишины…»
В больнице тишины
и ночью не бывает.
Отшвыривают сны
то крик, то боль сквозная.
Сосед в бреду: «Держись!
Ещё не так нас било».
Но коль пришли мы в жизнь,
То всё же счастье было.
Пускай нелепа смерть,
бессмысленно нелепа.
Открыто