– За мной идет один из вас, – выпалила я, – он убил всю мою семью! Он… издевался надо мной и мучил мою сестру перед смертью. Это ваш выбор? Это ты называешь нашим предназначением? Если вы создали нас, должна же быть в вас хоть капля сострадания? Хоть что-то?
Выдержка ни разу не изменила чужаку. Его не покоробил даже мой тон.
– Ты знаешь имя того, кто идет за тобой? – лишь спросил он.
– Нет.
– Ты перестанешь быть ему нужной, если я заберу тебя.
Рука слабеет, я едва не теряю четки.
Сердце бьет очень сильно.
Индикатор на планшете вдруг становится красным, а это значит, что температура тела пленника изменилась. Он реагирует на меня. Очень сильно.
В его руках моя смерть могла бы быть другой, верно?
– Мне нужен перерыв, – это все, что я могу из себя выдавить.
***
Холодная тягучая водка бьет в донышко стакана.
Не могу сказать, что я любитель крепких напитков – нет. Но именно сейчас, в переливах стекла, сквозь алкоголь, мне видятся искорки света. Опрокидываю в себя содержимое стакана, а затем долго кашляю.
Нет, это не то, что можно подумать – я не бежала от проблем. Я не пыталась забыться или притупить собственные чувства. Я просто не хотела ударить лицом в грязь, когда подполковник Суров усадил меня в кресло и спросил в лоб: «Выпьешь со мной?»
Если честно, я не видела причин отказываться. Вспомнила, как он поднял меня на ноги, когда я сползла по стене, едва выскочив из ловушки. Он взял меня за руку и повел за собой, не давая никому ко мне приблизиться. Казалось, если бы я заартачилась, он бы просто перекинул меня через плечо.
И вот мы сидим в кабинете совершенно не так, как предполагают отношения между нами.
– Даже не представляешь, как долго я хотел это услышать, – произнес Суров.
Я вдруг нахожу его сидящим на диване. Ну… он почти сидит. Откинулся на спинку. Его голова запрокинута, в зубах торчит сигарета, которая беспрестанно дымит в потолок.
– Два года назад метку получила моя сестра, – Суров умеет разговаривать, не выпуская сигарету, а я только и могу думать, что красный огонек сейчас осыплется пеплом прямо на его лицо: – и я тоже хотел знать, почему. Мне нужна была причина, и, наконец, я услышал.
Я сжала в руках пустой стакан, приходя в ужас от этих откровений. Но, вместе с тем, мне вдруг стало спокойнее. Константин прошел через такую же боль, что и я. У него тоже была сестра, которую он потерял.
Какое-то время мы молчим.
– У меня приказ, – голос Сурова слышится мне грохотом стальных пластин. – Если произойдет вторжение, я буду вынужден эвакуировать ученых. Тебя, – и он, наконец, убирает сигарету от лица, – нет.
Меня нет.
Я останусь здесь, потому что обречена.
Суров и так многим из-за меня рискнул.
В желудке становится горячо. Я почти ничего не ела, и теперь быстро пьянею.
Константин отрывает голову от подголовника, и с его губ срывается: «Я этого не хочу».
Его терзают внутренние