С середины дневника началось нечто странное: то и дело на страницах попадались рисунки устрашающих и просто странных существ, встречался и перечёркнутый текст, такой, что в нём уже едва ли можно было разглядеть хоть что-то. Местами встречались клоки бумаги с хаотичными и неясными заметками, смысл которых оставался для читающего тайной, покуда их в прямом смысле вырвали из контекста, в котором они некогда существовали. Примечательно, что почти на каждом листе так или иначе мелькал некий намёк на цикличность: то было и прямое упоминание Цикла, и изображения спиралей, отрисованных в духе оптической иллюзии. На одной из страниц значилось следующее:
«Дата не важна.
Цикл – это нечто большее, чем круговорот жизни и смерти. Цикл – это сама вселенная, это Воля во всех её проявлениях, и никто из нас не в силах ей противиться. Он засасывает, подобно чёрной дыре, и в нём уже нет ни времени, ни пространства, потому как он древнее всего на этом свете. Как только я начал осознавать это, моя жизнь изменилась кардинально.
Терапия с доктором уже не помогает, и я постоянно думаю о смерти. Я смотрю на Корбла, а вижу Лору, и в такие моменты я задаюсь вопросом: а каково ей было, когда всё закончилось? Что дальше случилось с ней? Куда привёл ей Цикл на сей раз? Чувствовала ли она облегчение, стоило душе покинуть истощённое болезнью тело? Бедная-бедная Лора: так жаль её. (Кстати, начал замечать, что Корбл в последнее время часто выпивает)
Счастлива ли она теперь? Помнит ли нас? Видит ли? Рядом ли она? Корбл и Рабан твердят, что она всё ещё с нами, просто без своей земной оболочки, и я склонен им верить. Я чувствую то же самое. Наверняка она сейчас как никогда хорошо себя чувствует, и, скорее всего, быть постоянным наблюдателем куда проще, чем непосредственным участником. Иногда, стоит мне подумать о тяжести своего земного долга, я ловлю себя на мысли о том, что и мне самому хотелось бы наблюдать, а не участвовать. Быть может, моя позиция слишком эгоистична, но ведь я не сдаюсь! Я по-прежнему рядом со всеми, кому нужен, и всё ещё помогаю всем, кто в этом нуждается. Просто немножечко устал.
Устал, да. Мне нужно слегка отдохнуть. В конце концов, я же за этим и приехал, не так ли? Завтра мы с Корблом поедем в центр, заодно и развеюсь».
Эдвину вспомнилось, что в письме Уэнделла к Твайсу уже упоминался таинственный Цикл, о котором писал Джереон. Это снова склоняло чашу весов в сторону доказательства вины первого в смерти его друга. В конце концов, думалось ему, это точно как-то взаимосвязанно. Куда Корбл его втянул и, что самое главное, с какой целью? Что могло заставить его желать смерти тому, кто так долго и бережно ухаживал за его лежачей матерью? Что это, в конце концов, за секта, в которую затащили его друга?
«24