– Работу свою я всю давно сделал, а сейчас рисую украшение для бентосной лаборатории. Меня Федя об этом попросил.
– Какой ещё Федя! Мы здесь серьёзным делом занимаемся, и я хочу, чтобы ты у меня учился, а ты тратишь драгоценное время на какую-то детскую мазню. Так ты настоящим ихтиологом никогда не станешь.
– Ты посмотри на часы, – едва сдерживая себя, отвечаю ей, – уже половина двенадцатого ночи, и, если бы не просьба Феди, я бы уже давно спал. Как ты знаешь, до утра тралений не будет.
– Вот и иди спать и не мешай мне писать отчёт. Ты же знаешь, что работать продуктивно я могу только по ночам, да и пиздострадальцы меня здесь не беспокоят.
Пришлось подчиниться, особенно когда прозвучал последний очень убедительный аргумент, и я, послушно свернув своё оформительское производство, ушёл спать в каюту, где в это время мой заказчик Федя, по-богатырски раскинувшись на нижней койке, похрапывал и постанывал во сне.
Утром, после интенсивных физических упражнений на пеленгаторной палубе, капитан бодро вышагивал по рубке и, ухмыляясь, поглядывал на самописец глубомера, который скучно и старательно выписывал рельеф дна. Когда кривая дошла до отметки 800 метров, он удовлетворённо хмыкнул и, злорадно веселясь, сказал второму штурману, стоящему у штурвала:
– Что бы Мадам Вонг не ругалась, дескать, ихтиологам нечем заняться, кинем-ка здесь донный трал, и я посмотрю, как они побегают с полными корзинами рыбы.
Уже через тридцать минут после того как трал ушёл под воду, капитан изумлённо созерцал, как, не выдержав страшной нагрузки, рвётся правая подбора трала и от перенапряжения отказывается работать правая лебёдка, а потом шесть часов к ряду левая лебёдка, натужно воя, вытягивает из воды ошмётки злополучного трала с восьмисотметровой глубины. Первое донное траление закончилось капитальным задевом нижней подборы трала за неровность грунта, и трал оказался до такой степени изуродован, что ремонту уже не подлежал. Вот к чему привела мстительная самонадеянность и легкомысленность капитана, который никогда не работал в подобных сложных условиях дна и отсутствия заинтересованности начальника экспедиции – геолога по образованию. Новый донный трал перетрусивший капитан не решился бросать и, по рекомендации Казимира Семёновича, согласился делать глобальный разрез с гидрологическими и планктонными станциями. Так мы без тралений проскочили банку Вюст, а за ней банки Альфа и Бета. Осталась надежда, что на банке Сентябрьской капитан очухается от потери трала, а начальник рейса – от «глобальных разрезов», и мы перейдём на донные траления.
На шельфе Намибии
Одно утешает: 26 сентября – это через два месяца после начала экспедиции – планируется заход: то ли в порт столицы Анголы – Луанду, то ли в конголезский портовый город Пуэнт-Нуар. Значит, нам ещё предстоит качаться на морской зыби не меньше двадцати с лишним дней, а ведь продукты на исходе, что уже давно чувствуется по однообразию