У меня внутри все ходило ходуном. Я не ожидал, что Меллар поймет мою проблему, но я и помыслить не мог, что она все вот так перевернет!
– Эти возможности существуют только на словах, реальность же обходится со мной по-другому. Этот мир мне не подходит, как ты не понимаешь! Как не подходит он карликам, для которых все неудобное и громадное, или глухим, которые живут только в пространстве жестов. Я тоже не создан для этого мира: он приносит мне одни мучения!
Меллар взяла мое лицо в ладони и заставила смотреть на нее. Ее глаза источали огонь, став жгуче-карими.
– Ты думаешь МНЕ этот мир подходит?! Мир властолюбивых самцов, в котором женщина может играть только строго определенную роль? Он никому не подходит! Вся жизнь – это вызов. И можно бежать от него, как делаешь ты, но так ты никогда не узнаешь, что у тебя внутри. Не узнаешь, кто ты есть, пока не встретишь этот вызов с распахнутым забралом, подготовленным и вооруженным. Рыцарь ниже короля, но он танцует с королевой на балу, если выиграет турнир. Мир можно перевернуть вверх дном, если пожелаешь. Можно найти свое место и быть счастливым. Можно сражаться, можно искать, но нельзя бездействовать! Ты познаешь и создаешь себя в своих поступках, Рагиль. И пока ты не сделал все, что возможно, чтобы жить в этом мире, ты не имеешь права, слышишь меня, не имеешь никакого права говорить, что он тебе не подходит!
Мы стояли друг напротив друга, тяжело дыша. Она не справлялась с дыханием из-за своих эмоций, а я – из-за ее запаха, усиленного бешеным пульсом. Ее сердце гнало по венам кровь, заставив щеки порозоветь, ладони стать совсем горячими, а аромат зазвучать с новой силой. Я больше не мог себя сдерживать. И я поцеловал ее.
Меллар мой напор сначала застал врасплох, но через несколько секунд она пылко ответила на поцелуй, хватая меня за плечи и прижимаясь грудью. Я перестал контролировать свои руки. Они принялись то обнимать ее, то исследовать замурованное в одежде тело, пока я жадно целовал эти невозможно сладкие губы.
Когда я услышал ее первый стон, то окончательно потерял самообладание. Руки поползли по ее оголенным плечам вниз, стягивая кофту и обнажая светлую, слегка тронутую солнцем кожу. Нежную и теплую, местами идеально гладкую, а местами с легким, заметным только при прикосновении пушком. Она расстегнула бюстгальтер, я снял рубашку, и мы лихорадочно прижались друг другу.
Я отвел Меллар в спальню и задернул шторы. Мной владело такое сильное возбуждение, какого я не испытывал никогда в жизни. У меня было чувство, что я освободился от всего: не только от своей тайны, но и от каких-то внутренних цепей. Как будто я был тем пухлым чемоданом, стоящим в гостиной, и ремни на нем только что лопнули, позволяя раскрыться навстречу новой реальности.
Меллар не меньше меня хотела того, что происходило между нами. Влечение шло от нее пульсирующими волнами, сметающими любые сомнения. Когда я накрыл