– Не раньше, чем ты мне все объяснишь. – Она небрежно провела руками по спинке дивана, поглаживая ткань. – Сегодня я не уйду без ответов.
Да, стоило догадаться об этом, когда она снова появилась передо мной в красной помаде. Как в нашу первую встречу. Меллар нужны ответы, но не я сам.
И почему бы не дать ей то, чего она хочет? Пусть это будет прощальным подарком. Когда она узнает правду обо мне, ей будет проще забыть об этом странном месяце, когда мы поддались взаимному влечению, и примириться с тем, что мы больше не увидимся.
Я прошелся по комнате, собираясь с силами, и встал у комода. Провел рукой по волосам. Нашел точку для взгляда. Выдохнул. Как в ледяную воду ухнуть.
– Так и быть, я все тебе расскажу, – начал я. – Ты ведь знаешь о проекте «Новое поколение»? Ты намекала мне об этом в Корпусе. – Меллар кивнула. – И ты думаешь, что я один из тех двоих детей, на которых генетические эксперименты не сказались. На самом деле мне надо говорить только за себя: я ни черта не знаю о втором ребенке, даже его имени. Только то, что он существует. И как раз на меня эксперименты оказали определенное влияние. Я не совсем здоровый человек, Меллар.
Она спустила руки со спинки дивана и положила их на колени. Ее лицо выражало мрачное ожидание. Было во взгляде и немного беспокойства. Красная помада больше не кричала.
– Я… уф, как же это сказать! Я… у меня…
Сердце заколотилось.
– Расскажи, как ты спас вчера девочку, – подсказала Меллар.
– Да, девочку. Что ж. Дело вот в чем. Я сидел в какой-то комнате с камином и роялем и учуял запах чая. Он показался мне странным. Знаешь, таким, с кислинкой. Я пошел по его следу и вышел к той кухне.
– Пошел по следу…
– Да. Не перебивай, пожалуйста. На чем я остановился? Пришел я в ту кухню и увидел, как девочка собирается отхлебнуть чая. Того самого, со странным запахом. Она застыла, удивленная моим вторжением, и за эти миллисекунды мне пришла догадка, что именно с этим чаем не так, почему он пахнет кислотой. Я понял, что это отрава. И я… я выбил кружку из ее рук. А дальше ты сама все видела.
– Как ты почувствовал запах чая, находясь в другой части дома? – спросила Меллар, хмурясь.
– Дело в моих генах. Они были изменены в результате экспериментов. И я родился таким. Мой нюх лучше, чем у людей. И чем у животных, наверное.
– Насколько лучше? Ты можешь чувствовать запах чая, находясь далеко от него?
– Не только чая, а практически чего угодно. Главное, чтобы запах был достаточно летучим. Я могу рассказать, что едят соседи за стенкой, могу издалека ощутить приближение машины, могу по остаточным следам запахов описать людей, которых никогда не видел. Могу в принципе распознавать человеческие ароматы: как их собственные, так и те, которые они создают сами, например, любимыми духами или впитавшимся в кожу никотином от долгого курения сигарет.
– Это какая-то фантастика… – проговорила Меллар, и нотки восхищения в ее голосе меня насторожили.
– Нет-нет,