Кожу перекрутило и сорвался беззвучный крик, вместо которого гулко ревел моторик. Сверло подвигалось ближе, стальной конец взбивал ткань и дырявил её слоями, которые только чувствовались. Джек сжал кулаки и забился головой, немного растянув ремни своими рывками, его шея натянулась струнами. Снаружи и внутри затрещало – сверло задело ребро.
Господин поднёс свою ладошку к груди заключенного, второй приподнимая его рухнувший в бессилии подбородок, и держал до тех пор, пока на ладонь не вытекло достаточное количество алой грешной крови. Далее вторая рука ушла куда-то из поля зрения, а голова Джека тем временем вновь приподнялась и прижалась плотно, сдавило лоб. После всего вышеперечисленного Бэн поднёс этот дар к цилиндру и вылил на него все содержимое, будто заключая жертвенный договор между человеком и машиной. Около минуты цилиндр никак на это не реагировал, словно принял заявку на божественное рассмотрение, пока начальник со злости и нетерпения не треснул по нему тем же самым кулаком, чуть левее от образовавшей лужицы.
Алая кровь подпрыгнула вверх, и крышка цилиндра буквально засосала её до последней капли. Он вдруг стал менять свой цвет – с самого дна фиолетовый оттенок постепенно вытеснялся бордовым. Деревянная подставка трещала (цилиндр буйно дрожал), чудом не крошась на мелкие кусочки. Сильные вибрации отдавали в пол, а от него – к стенам и к телу Джека.
– «Я не промахнулся, если что. Убивать вас сейчас нет никакой радости» – спокойно сообщал Бэн, поглощенный механизмом в чудо-машине —«Есть такое определение – „Интервенция“. Это когда, чисто психологически, ты вмешиваешься в сознание другого человека и что-то там меняешь. Такое практикуют на свободе, но мы ведь с тобой здесь… да заткну её сейчас чем-нибудь, хуле ты отвлекаешься. Так вот, лично я за эффективность, читать вам лекции и ждать внятные ответы – да кто вы блять такие, чтобы я так делал. То безмозглый, то немой. Я люблю копаться в людях так, как умею – эта игрушка, посмотри, она прекрасна».
Наконец, спустя два десятка секунд, цилиндр обрёл спокойствие – для Джека именно это являлось самым жутким из всего, что он видел чуть раньше. Боязнь того, что может произойти – теперь сотня тысяч исходов в голове, ведущие к собственной кончине. Смерть не играет, вестники смерти не шутят. И плевать, что сказал мистер Бэн про свои промахи – он только что сверлом выдолбил дыру в Джеке.
Предмет страха, казалось, остывал, подготавливаясь к новому трюку. В следующий миг из цилиндра плавно выпячивались четыре пластинки его собственного корпуса, обретая