Кофейня была выстроена на углу улицы, её фронтальная витрина смотрела на перекрёсток, а боковые окна – на горизонт с верхушками гор и обрыв за серпантинной дорогой. Семья владельцев заведения жила тут же, на втором и третьем этажах здания. Пожилая пара и их сын – «тощий» Луиш, бармен, меломан, не снимающий наушники и просто местный разгильдяй. Луиш был отнюдь не тощим, а напротив, довольно даже упитанным молодым человеком, и происхождение его прозвища всегда оставалось для меня загадкой.
Наверное, это очень удобно, ходить на работу, спускаясь с утра в своём же доме на первый этаж, – думал я. У них была всегда свежая выпечка и лучший кофе, что я пробовал в жизни. Отец Луиша, Педру, в цветастом фартуке, с аккуратной короткой стрижкой и мощными руками дровосека, долив маленькую чашечку кофе до самых краёв, принёс её мне и заговорщически подмигнул.
– Оля, шкута, (слово «Оля» принято вставлять в обращение вместо имени «по делу и без дела», это норма для португальского языка) – У меня для тебя есть кое-что, – с лукавой улыбкой произнёс он, и вытащив из кармана фартука небольшую книжку, протянул её мне, – Оля, тома21!
Это был франко-португальский разговорник.
– Спасибо, но это французский, – усмехнулся я.
– Пойзé22. Ну ты же когда-то жил во Франции, разберёшься. У-лииивру23, – протянул он таким тоном, словно я был ребёнок, а это новая игрушка.
Я искренне пожал ему руку, не уточняя происхождение информации о моём французском прошлом.
В зал спустилась Роза, жена Педру, и тот, буквально тут же, не обращая на меня внимания, пробасил ей:
– Точно, Руй говорил, в Париже он, с анархистами митинги устраивал, глянь сама, книгу на французском взял и читает.
О боги, подумал я, вот и выяснилось происхождение информации, но она, похоже, претерпела некоторые изменения. К вечеру окажется, что я связной в подпольной организации. А завтра… Но пресекать бесполезно, возражения и оправдания, обычно, лишь всё усугубляют. Слухи – субстанция неподконтрольная. Лишние сами уйдут, народ то все-таки не глупый. Я допил кофе, положил на стойку стопочку монеток на сто сорок эшкудо, ещё раз поблагодарил за книгу, вышел из кафе и направился на склад.
Совсем недавно правительство Португалии начало вводить в обращение новую общеевропейскую валюту «евро». Приучать граждан к новым деньгам, власти решили постепенно, незаметно добавляя общеевропейские либеральные ценности к уже существующей национальной валюте. Один евро – это примерно двести эшкудо. Предполагается,