Сцена драки музыкантов – снова бал Воланда.
Тут, думаю, и спорить бессмысленно.
Многие годы спустя, полагаю, невероятно сложно представить, что всё это – и «Веселые ребята», и «Мастер и Маргарита», и Сталин – существовали в одну и ту же эпоху, в 30-е годы ХХ века.
Но я видел это фактически своими глазами и могу подтвердить, что так оно и было.
С той лишь поправкой, что всё это были танцы на краю бездны. И если фильмы Александрова как бы пытались загородить ее собой, ужимками и танцами защищая нас от душераздирающего зрелища разверзшегося ада, то Булгаков в «Мастере и Маргарите», напротив, будто откидывал в сторону безразмерный тент, которым была накрыта бездонная нора, ведущая в самое сердце Преисподней.
Но кто кого пародировал, наверняка зададитесь вопросом вы? Судя по хронологии, кажется, что Булгаков писал свое выдающееся произведение вдохновленный фильмами Александрова.
На деле же всё оказалось чуточку сложней.
В 1936 году, находясь под впечатлением от отрывков «Мастера и Маргариты», который мне довелось прочесть в самиздатовском виде, я по приглашению сценариста, Сергея Ермолинского, оказался на фуршете, где, помимо прочих, присутствовал и Михаил Афанасьевич. Ермолинский привел меня в зал, посреди которого стоял длинный стол со снедью и выпивкой. Каждый из десятков гостей, находившихся в зале, периодически подходил к столу, чтобы разжиться чем-то по душе. И Булгаков оказался одним из таких страждущих. Вертя в руках рюмку с водкой, писатель, судя по сосредоточенному выражению лица, высматривал на столе закуску. Поморщился, заметив среди блюд неугодную ему селедку, однако же малосольным огурчиком не побрезговал.
Упустить такой момент я не мог. Подхватив со стола рюмку, я подступил к Михаилу Афанасьевичу и осторожно спросил:
– Может ли быть что-то более уместным, чем немного водки вечером в пятницу?
Булгаков покосился на меня, поздоровался своей рюмкой с моей, после чего с глумливой улыбкой наставительно изрек:
– Водка враг, сберкасса друг! Поэтому водку мы беспощадно уничтожаем!
И немедленно выпил.
Я поддержал тост-шутку и залпом опустошил рюмку. Пробрало до печенки! С водкой я не дружил, надо признать, но по случаю такого знакомства выпить было не грех.
Булгаков поставил рюмку на стол, смерил меня взглядом:
– Знакомы?
– Пока что нет, – ответил я и протянул ему руку. – Дмитрий Петрович Всемирский, литературовед и критик. А вас я сразу узнал, уж простите, Михаил Афанасьевич.
– Надо же. – Булгаков ухмыльнулся. – Обретаю, стало быть, популярность в литературных кругах!
– Будет вам скромничать. Читал отрывки из вашего романа «Мастер и Маргарита». Надеюсь, когда-нибудь смогу прочесть весь – до того увлекательно и самобытно получается!
– О как. – Булгаков, заслышав про прочтение мною отрывков, удивился прямо-таки безмерно. – А где же это вы читали отрывки моего романа, позвольте спросить?
– Самиздат, – уклончиво