Он выбрасывает окурок в окно и нажимает на газ.
– Включи музыку, – просит она.
– Тут только Вивальди.
– Как так?
– Диск застрял, вытащить не могу, а антенны нет. А теперь даже и не хочу.
– Ну включай Вивальди.
В машине начинает играть скрипка.
Пробки, пробки, бесконечные пробки. Она смотрит в свое окно, где в каплях дождя играют красные вывески магазинов. Он смотрит вперед.
– Мне было обидно, – нарушает он молчание, – когда я пришел домой, а тебя не было, как и твоих вещей.
– Бессмысленно вспоминать прошлое.
– Ну мы же едем в ресторан из прошлого.
– Это совсем другое: хочу снова поесть ту утку.
– Разве это не означает попасть в прошлое?
– Ты стал слишком заумным.
Черная тойота медленно покидает пробку, заворачивая направо, во дворах заворачивает налево и останавливается возле небольшого здания. Перед ними кафе с названием «Борщ и щи». От ресторана «Диалог» осталась лишь входная дверь, да и то другого цвета.
– Да уж… – Она удивленно разглядывает вывеску. – Вот и попали в прошлое.
Костя, наверное, даже рад, что ресторана больше нет.
– Куда дальше? – спрашивает он.
– У меня идея. – Она кладет ладонь на его руку, немного держит и убирает. – Поехали ко мне? Я сейчас пиццу закажу, поедим, и всё.
– Пицца у тебя дома?
– Ну а что?
– Может, не стоит рисковать?
– Никакого риска. Поели и разошлись. Должна же я тебя отблагодарить за эти штаны, которые не подчеркивают твой зад.
– Не знаю…
– Умолять не буду. Просто скажи, какую мне пиццу заказывать: большую для нас или маленькую для меня? – Она вынимает сотовый и вопросительно смотрит на Костю. – Меня, если честно, бесят эти стереотипы, что мужчине нельзя просто так поесть пиццу с женщиной. Это же глупо, мы оба люди.
– Вот именно. А если у тебя нет девушки, то все считают, что ты гей.
– Чего?
– Меня Михалыч почему с тобой отправил? Он думал, что я гей.
– А ты гей?
– Конечно гей.
– Это же шутка? – не сразу спрашивает она.
Его взгляд точно означает, что это была шутка.
– Ну так какую пиццу?
– Мне пеперони, – называет он.
– Это я помню.
Существует правило, что если человек чего-то жаждет, то Вселенная ему поможет этого достичь.
Обратный путь черной тойоты оказывается на удивление быстрым. Никаких пробок и заминок.
Костя оставляет машину во дворе многоквартирного дома, на дальней парковке, и они идут до ее подъезда. Идут быстро, как бы торопятся, чтобы не намокнуть.
Лифт. Напряженное молчание.
Седьмой этаж. Ее дверь.
Ключ не хочет входить в замочную скважину, а Костя то и дело поглядывает вверх, на площадку.
Она выдыхает: наконец-то. Они входят в квартиру.
– Раздевайся, – произносит она, – проходи в комнату. Виски будешь?
– Я же за рулем.
– А, ну да… Или