Из этого описания становится понятным, в кого пошел будущий император всероссийский Пётр III, обормотство которого приводило впоследствии в изумление даже его родную и любящую тетушку, императрицу Елизавету Петровну.
Одиночество стало уделом беременной к тому времени герцогини Анны. Она, всю жизнь окруженная вниманием и заботой, не привыкла к такому обращению и стала писать жалобные письма домой, сестре Елизавете. Унтер-лейтенант русского флота С. И. Мордвинов вспоминал, что когда Анна передавала ему с оказией письма в Россию, то горько плакала. В одном из писем, которое привез Мордвинов, было сказано:
«Ни один день не проходит, чтобы я не плакала по вас, дорогая моя сестрица!»
10 февраля 1728 года у Анны Петровны родился сын, которому дали имя Карл-Петер-Ульрих и для которого кильский магистрат изготовил серебряную колыбель, обитую внутри синим бархатом. Горожане ликовали, но Анна Петровна не слышала радостных возгласов и не видела бесчисленных фейерверков в честь желанного сына.
После родов она чувствовала себя очень плохо, ее бросало то в жар, то в холод. 15 марта 1728, едва достигнув двадцатилетнего возраста, герцогиня умерла от открывшейся скоротечной чахотки. В последний день своей жизни она горела жаром, металась в бреду, просила вина. Но выпить его она уже не могла.
«Ее сокрушила тамошняя жизнь и несчастное супружество», – писала впоследствии в своих «Записках» Екатерина II о смерти герцогини Анны в Киле. И, пожалуй, была совершенно права. Крах всех амбициозных планов, жизнь в крохотном городишке, дурак и пьяница муж… Бороться за жизнь не имело никакого смысла.
Перед смертью Анна просила об одном – похоронить ее «подле батюшки». Последнюю волю герцогини могли и не исполнить – в России уже дули другие ветры. Но в Петербурге, жило множество людей, которые не забыли дочь своего царя. В Киль из Петербурга за прахом Анны направились корабль «Рафаил» и фрегат «Крейсер». Под сенью Андреевского флага любимая дочь Петра пустилась в последнее плавание домой.
Ее похоронили в Петропавловском соборе 12 ноября 1728 года рядом с ее державными родителями. Как она и хотела.
Из Москвы, куда переехал двор нового юного императора Петра II Алексеевич на похороны не приехал никто. Не было даже сестры Лизоньки, которая уже успела выплакать свое горе за несколько дней после получения известия о смерти Анны и уже снова беззаботно веселилась на охотах и балах.
Но с Анной Петровной, русской цесаревной и голштинской герцогиней, пришли проститься корабельные мастера, офицеры, моряки – словом, верные товарищи и сослуживцы русского корабельного мастера Петра Михайлова. Им было невесело: Петропавловский собор стоял недостроенный, всюду по городу виднелись следы запустения, великую стройку бросили на произвол судьбы…
Анна Петровна могла бы