На самом деле венчался русский царь Петр Алексеевич и его давняя боевая подруга Екатерина. Понять это можно было только по тому, что гости дружной гурьбой отправились не в ближайшую аустерию, сиречь – кабак, а в царский дворец. Свадьба удалась – гостей не спаивали, как обычно это делал Петр, и в начале вечера уставших от церемонии девочек – Анну и Елизавету – няньки унесли спать во внутренние покои.
Таким было первое появление в свете петровских дочерей. Мстительная народная (точнее – высокородная) память этой истории не забыла, и не раз императрицу Елизавету впоследствии называли «выблядком», родившейся до брака, «в блудстве». Но ей, как и ее великому отцу, было на это, похоже, наплевать: сама она вела жизнь весьма далекую от благочестивой. В отличие, кстати, от родной старшей сестры.
Действительной любимицы Петра, между прочим.
Воспитание сестры получали одинаковое – и удивительно прогрессивное по тем временам. Вместо обычных при русском дворе мамок-нянек, их наставницами были иностранки – итальянская графиня Марианна Маньяни и французская виконтесса Датур-Дануа. Немецкому же языку, столь любезному обоим их родителям, принцесс обучал «мастер немецкого языка» Глик. Так что в весьма еще нежном возрасте и Анна, и Елизавета, свободно говорили на четырех языках, считая природный русский.
Елизавета писать и читать откровенно не любила, заманить ее в «классы» можно было только посулив обновку или лакомство. Анна же, наоборот, очень рано освоила основы правописания: уже в шестилетнем возрасте делала приписочки в посланиях к отцу. Любила книги, предпочитая их урокам танцев и хороших манер, что, впрочем, не помешало ей в совершенстве овладеть и тем, и другим.
В письме, отправленном в июле 1714 года из Ревеля, Екатерина писала Петру:
«На сих днях получила я письма, к вашей милости писанные из Санкт-Петербурга от детей наших, в котором письме Аннушка приписала имя свое своею ручкою».
Восьми лет Анна уже сама писала письма матери и отцу и подписывала их «Принцесса Анна», что вызывало бурный восторг царя. В архивах Петра I по сей день хранится несколько поздравительных писем Анны, написанных по-немецки.
Она, именно она была его подлинной любимицей, и единственное, о чем Пётр сожалел – это то, что Анна родилась девочкой.
«Будь она царевичем – не стал бы я более беспокоиться о будущем вверенной мне Богом державы», – писал он одному из своих друзей-сподвижников.
Кроме языков, царевны обучались танцам у танцмейстера Стефана Рамбурга. В этой науке они весьма преуспели и танцевали превосходно. С большим изяществом и грацией порхали они по дворцовым залам. Чем вводили в немалый соблазн придворных, не привыкших еще к подобному воспитанию девок – царских дочерей.
Иностранцы, бывавшие при дворе в начале 1720-х годов, поражались