Я оглянулся на хозяйку.
– А это кто? Начальники какие?
Старуха помолчала, затем мрачно подтвердила:
– Начальники, да.
– Ваш муж их на заказ писал?
– На заказ.
– За деньги или по дружбе?
– Не знаю. Он мне ничего не говорил.
Я задумался.
«Если эти картины заказные, то почему заказчик…. ну, или заказчики их не забрали? Хорошо ведь нарисовано, даже здорово! Может дело в том, что здесь всё без прикрас? Никакого гламура, заглаженных морщин и откорректированных лысин?».
– Ваш муж давно умер? – я повернулся к старухе.
– В прошлом году, – она вздохнула.
– Простите, – спохватившись, пробормотал я.
– Да ничего! – хозяйка квартиры отмахнулась. – Все там будем.
– Будем! – оптимистично подтвердил я, вспомнив, тем не менее, присказку одного моего знакомого: «он был настолько крут, что когда слышал фразу «всем там будем», упрямо выпячивал челюсть и бурчал: «ну, это мы ещё посмотрим».
– А больше холстов на продажу нет?
– Увы, – та помотала головой. – Хорошо хоть я эти-то не выкинула.
– Да, хорошо.
Из подъезда я выбрался, крепко держа в руках перевязанный бечёвкой свёрток. Спустившись со ступеней, аккуратно поставил его на землю, закурил.
Что-то меня тревожило, никак не отпускало, что-то мешало радоваться удачной сделке, дескать, молодец – не поленился, позвонил – съездил.
И через пару затяжек, я понял, что именно.
Эти чёртовы портреты.
Изображённые на них, далеко не самые приятные лица, по-прежнему стояли перед моим мысленным взором, вызывая не самые приятные ощущения. Не то брезгливость, не то отвращение. Словно нечаянно коснулся рукой чего-то холодного, склизкого.
«Вот хлябь его твердь!» – я помотал головой, прогоняя наваждение, выкинул окурок и, перехватив пакет поудобнее, двинулся к остановке.
Глава вторая
В которой ко мне приходит поддатый Михалыч с загадочной «готической» девицей, я окончательно поправляю здоровье, снимаю штаны и попадаю в весьма неприятную, если не сказать большее, ситуацию.
1.
Терпеть не могу маршрутки с их хамством, духотой и теснотой. Я и налегке, с пустыми руками стараюсь на них не ездить, а уж с целой связкой обмотанных бечёвкой холстов – тем паче!
Дойдя да Великоламского проспекта, я осторожно опустил на лавку рядом с остановкой свою, не особо тяжёлую, но крайне неудобную ношу, смахнул со лба выступивший пот, вновь щёлкнул зажигалкой, посмотрел по сторонам.
Прохожих было мало. Зато дымила бензиновой копотью и вонью большая пробка на путепроводе, ведущем чрез железную дорогу к Тёплому – микрорайону на самой окраине города. Что-то там случилось – не то авария, не то с той стороны сломался светофор на перекрёстке, и движение начали регулировать