У нее был один выход: уходить из дома, как только он начинал пить.
… И сейчас она пыталась это сделать, просто выйти на свежий воздух, чтобы уйти от этого скандала. Но он, кажется, получал удовольствие от всех этих проблем. Он удерживал ее взаперти, не пытаясь даже извиниться за то что перепил. Не улыбался, не обнимал ее, не говорил:
“Жанн, я не буду ругаться… Я просто лягу спокойно спать…” Нет, ему нужно было устроить скандал обязательно. Просто какая-то патология!
Все эти мысли молниеносно пронеслись в ее голове. Он снова и снова отталкивал ее сильно от двери, как только она потихоньку приближалась к ней. Она надеялась выскочить из дома, как только он направлялся на кухню или в комнату.
Он тоже понимал, что она может улизнуть от него, как его кошка. Поляк хорошо это тоже знал. Он старался вырвать из ее рук все: мобильный телефон, ключи от двери их дома, даже ее сумочку. Он отнимал все, чтобы она не могла уйти, и закрывал дверь изнутри на ключ.
А Жанна даже не пыталась удерживать свои вещи, свободно позволяла ему вырвать их у себя, без сопротивления. Она знала, что в этот момент ему нужен был повод, хоть какой-то, чтобы начать ее бить.
Жанна, с горечью в голосе, отдавала свои вещи. Он продолжал толкать ее, словно герой в бесконечной драме.
«Завтра придет новый день, и ты будешь трезвым. Все повторится: твои умаления, прошения о прощении, мольбы не уходить. Но я уйду, обещаю и больше не вернусь!» -сказала с обидой в голосе Жанна.
“Ты же знаешь,” – прошептала Жанна, – “что я могу заявить на тебя, что ты меня удерживать насильно. Ты же знаешь, какие законы в Англии. Ты это точно знаешь!"-повторила она.
И вдруг он остановился. В его глазах мелькнул испуг. Он стоял,как трусливая собака, поджавшая хвост. Она увидела это тоже.
Да! Теперь он действительно выглядел испуганным. Наконец, хоть какие-то ее слова, поляка смогли остановить.
Он постоял немного у входной двери, еще раз посмотрел на нее злым взглядом, хитрого лиса. Когда он злился, его глаза становились узкими и злыми, и он положил ключ от входной двери в карман своих джинсов. Держа ее сумочку и ее мобильный телефон в своих руках, он пошел на кухню, приговаривая со злостью: «Проститутка, русская.»
Она слышала, как он со звуком открыл свою …надцатую “пушку” пива “Tyskie”, от которого он дурел. Он не пил водку. И вообще, он не пил крепких напитков. Но Жанна не знала, что за наркотик был в их польском пиве? Поляк его выпивал в больших количествах и становился ненормальным и лез на нее со своими кулаками.
Жанна была сильной и даже когда он ее бил, она громко никогда не плакала, у нее только скатывались слезы, нисколько