К моей радости, она подводит итоги именно так, как я просил.
– Первое. Тебе угрожает смертельная опасность. Второе. У тебя очень болит голова. Третье. Ты сомневаешься в своей психической нормальности. Четвертое. Ты увидел во сне свою покойную бывшую. Какой вопрос тебя интересует больше всего?
– Ксюша, конечно. Я хочу знать, почему она снова мне снится. Я не хочу ее больше видеть. Это очень больно. Я очень давно о ней не вспоминал. То есть я помню о ней постоянно, но вот так специально не думал давно.
Хорошо, что Лиза прекрасно понимает мою путанную речь и сохраняет хладнокровие.
– Я думаю, было бы логично разбираться с твоими проблемами в обратном порядке. Однако это твои проблемы, и решать тебе. Ты впервые в жизни видишь осознанный сон. Все равно придется все делать по-твоему.
– Я читал об осознанных снах. Они вообще не такие. Это должен быть полет мечтательной фантазии, а не воспаленный болезненный бред, каким я ощущаю нашу беседу.
– Я знаю. Но ты понимаешь, что со снами в последнее время у тебя вообще что-то глобально не так, и это явно не случайно. Так что принимай как есть. Я буду твоим проводником.
Лиза легко спрыгивает с качелей. Когда они остановились? Я не обратил внимание. Я медленно слезаю и иду вслед за ней. Она приводит меня на каток.
Я его отлично помню. Это было в школе, нам всем шестнадцать лет, и нашей старосте Оле пришла в голову мысль организовать класс покататься на коньках. Пришли почти все.
– Знаешь, почему мы здесь? – спрашивает Лиза.
– Это был один из самых счастливых моментов в моей жизни. До того, как я сломал себе голову. Жаль, тебя здесь не было.
– Я не любительница больших компаний.
Я смотрю, как уверенно катят мои друзья – Игорь, Володя, все здесь. Влюбленные чертят лед парами. Пацаны – наперегонки. Словно мотылек, по катку порхает Настя Шестакова, цепляя мой восхищенный взгляд огоньком своих рыжих волос. Я даже близко не могу, как она. Я освоил скейтборд, так что равновесие держу легко, но катить нормально не получается.
– Ты знаешь, – обращаюсь я к Лизе, – в тот день Настя минут пять учила меня кататься. Держала за руку. Я два дня потом не спал, вспоминая тепло ее ладоней.
– Говоришь, как инфантильный дурачок, – мрачно парирует Лиза.
– Потому что так и есть.
Стоя у катка, я снова ощущаю себя шестнадцатилетним подростком с наивными и светлыми мечтами и максимально неопределенным будущим.
Я замечаю Ксению. Конечно, она тоже была там, но я видел ее лишь мельком. В то время я считал ее обычной избалованной дурой, хоть и красивой. Но сейчас я всматриваюсь в нее внимательнее. Она отлично умела кататься и быстро отъехала от Олега – парня, с которым встречалась. Размашисто и резко, она катила вдоль края льда. Лицо сосредоточено, взгляд в одном направлении – только вперед. Она полностью отдавалась бегу.
– Ксения! Ксюша! – зову я ее и машу рукой, чтобы она остановилась.
Она резко и уверенно тормозит, отбрасывая из-под коньков белые фонтанчики снега и измельченного льда.
– Чего