Смотри-ка, все-таки она приперлась.
К этому времени я уже успел привыкнуть к тому, что мысли, генерируемые моим сотрясенным мозгом, не совсем совпадали с моими и научился скрывать свое замешательство.
Иногда я общался сам с собой в виде диалоге, но порой предпочитал просто комментировать происходящее со стороны.
Я был так рад ее видеть, что сразу сел на кровать, несмотря на слабость и головокружение. Настя взяла табуретку и села напротив.
– Привет, Максим, ты как?
– Нормально. Теперь лучше.
Я хотел махнуть ей в приветствии и недоуменно уставился на поднятую руку.
– Ого. Я хотел махнуть тебе правой рукой, а поднял левую. Спасибо, что пришла. Без тебя было скучно.
Сознание было спутанным из-за лекарств, подавляющих головную боль.
– Ты меня прости, я должна была раньше зайти.
Вот ведь НАГЛАЯ СУКА. Разумеется, ей не было скучно без меня. Просто ее попросили нас проведать, пришла ее очередь.
Я был очень рад видеть Настю.
– Да что ты, не бери в голову.
Мне было стыдно, что я вел себя как слабак, ничтожество и тряпка. Ощущал себя пустым местом, но ничего не мог с этим поделать.
– Принесла тебе немного яблок и груш.
– Спасибо, еда здесь, прямо скажем, не очень. Расскажи, как в классе дела.
– Да нормально, идет помаленьку. Все тебя ждут.
, Да уж, конечно. Все только обо мне и беспокоились.
Между нами повисло неловкое молчание.
– Я тут вспоминал, как мы были на катке…
Давай! Сделай все еще более неловким!
– … и я, похоже, не очень справлялся. Слушай, скажем, если я куплю ролики, ты меня поучишь летом, на каникулах?
АХАХАХАХАХАХА… Я с трудом сдержал приступ лающего смеха. Вел себя, как круглый идиот. Но отважный – сразу быка за рога.
Мне показалось, что Настя качается на табуретке из стороны в сторону, но потом я понял, что покачиваюсь я сам.
– Ну… обязательно.
Вот это был энтузиазм! Говорят – если женщина говорит «да», это значит «нет».
Не так.
Нет. У ТЕБЯ было ИМЕННО ТАК.
У меня.
Начался довольно пустой и какой-то неловкий разговор – об одноклассниках и учебе, книгах и фильмах, планах на будущее поступление. Ее высокий голос звенел в моей голове, как колокольчик, и беседа была спокойной и гладкой… но в то же время натянутой.
Я не хотел ее больше видеть, и ждал, когда это бессмысленное сотрясение воздуха завершится.
Я хотел, чтобы она осталась подольше и старался длить наш разговор, как только мог. Я хотел, чтобы она меня пожалела.
– Настя, мне нужно прилечь. Как-то нехорошо.
Она с волнением подалась вперед.
Как же я ненавижу, когда меня жалеют!
– Ничего серьезного, – успокоил я ее. – Просто мне еще рано отсюда выписываться. Слушай, я когда у тебя день рождения?
– Двадцатого апреля, –