Мои товарищи держали веревку вместе, постепенно сматывая ее по мере моего продвижения. Так они и стояли на берегу – Завьялов, Алдан, Резцова и последним Устюгов, когда кто-то из них резко дернул веревку на себя, я не удержал равновесие и упал в воду.
VIII
Первое, что ждало меня после пробуждения – ужасная головная боль. Просто ужасная. Холода, как ни странно, я не чувствовал, так, легкий озноб. Я помнил отдаленно, как цеплялся руками за дно и старался вынырнуть за порцией спасительного воздуха. Видимо, надолго меня не хватило.
Концентрируйся на важном! Почему я в Эрхановой «горке»? Почему на груди кровь? Что произошло?
Я испуганно поднялся, но приступ головной боли остановил мою прыть.
Как же больно! Что у меня на голове?
Я ненавидел, когда начинал разговаривать сам с собой. В отличие от других людей, это происходило помимо моей воли. Я частенько так делал после травмы головы, но в какой-то момент времени я смог подавить собственный голос в своей голове.
Замолчи. Не сейчас.
Сейчас – самое время!
Я пощупал руками голову и понял, что она забинтована. Рядом со мной горел костер, и тут же сидел Устюгов.
– А, проснулся, – сказал он.
– Сколько я спал?
– Почти не спал. Часа два, – ответил Устюгов, внимательно глядя на меня.
Число «два» я представил легко.
– Недолго, – с облегчением сказал я.
– Не паникуй, я тебе все расскажу. Сначала хочу понять твое состояние. Сколько пальцев?
Он показал небольшое количество пальцев на каждой из рук. Я последовательно выкинул из кулака их суммарное количество. Одна раскрытая ладонь означала число «пять».
– Пять.
– Рад, что ты в норме. А теперь скажи мне, пока сон еще не забыл – как он это делает?
– Я не понимаю.
– Ты во сне кричал «я знаю, как он их убивает». И как?
– Я не помню. Мне ничего не снилось.
– Ясно. Жаль.
Устюгов вздохнул и стал рассказывать:
– Когда ты упал в воду, Завьялов резко бросил веревку и бросился к оставленным на берегу вещам. Я подумал сперва, что он просто запаниковал и крикнул другим, чтобы они продолжали тебя тащить. Течение снесло тебя довольно сильно, дорога была каждая секунда. Но потом я сообразил, что среди вещей лежит оружие – «мосинка» и двустволка. Я бросил веревку, и развернулся. Это меня спасло. Завьялов стрелял из винтовки. Стрелял он метров со ста, так что пуля легко прошила и Алдана, и Резцову. Я успел снять с предохранителя и дать очередь до того, как он передернет затвор. Кажется, я ранил его в плечо и грудь, но все происходило так быстро, что я не успел толком сообразить. Он не бросил оружие и кинулся в прибрежные кусты. Я хотел взять его живым и не стал добивать. Побежал было догонять, но понял, что он ранен, и я его достану в любом случае. Так что я быстро вернулся