– Ты, Таисия, больше с кулаками, как я погляжу, дружбу водишь. Смотри, как бы они тебя на том сеновале за мельницу не сагитировали.
– Ты на что намекаешь, гад? – Миша, бросив так и не докрученную папиросу на землю, стал подниматься, но его тут же ухватили с двух сторон Валентина с Таисией. Он был намного моложе Фёдора, но оскорбление снести никак не мог.
Фёдор хотел было продолжить, но вовремя остановился. Вокруг него мигом образовалось кольцо парней из зажиточных семей. Они слышали весь разговор, и слова Рогозина отнесли и на свой счёт. Назревала драка. Вперёд вышел Илья Панов, ровесник Мишке и первый заводила потасовок в округе. Ни одна драка не обходилась без него. Плотный, невысокого роста, Илья с лёгкостью кидал тяжеленые мешки с зерном, а разгружая подводы, всегда носил сразу по два. К двадцати годам он умудрился растерять половину зубов и заиметь кличку Муромец.
– А ну, разойдись, братцы. Кто тут наших девок оскорбляет? – он обвёл глазами толпу и угрожающе двинулся на Фёдора, – ты, что ли, коммунар недоделанный?
Мишка стряхнул девок с рук и встал между Фёдором и Илюхой.
– Оставь его, Илья, не пачкай руки. А ты, скотина, проваливай отсюда, если разговаривать, нормально не научился.
Фёдор сжал кулаки, посмотрел на Мишу и шагнул проч. Перед ним расступились, дав пройти. Илья недовольно посмотрел на Дмитриева.
– Зря ты его пожалел. Смотри, он тебя жалеть не будет. Слышал, за что он агитирует? Прижать нас, а имущество отнять. Добрый ты, Мишка, как я погляжу.
– Может и так, – ответил Миша, снова доставая кисет, – да в тюрьму неохота. Этот краснобай сельсоветский припишет контрреволюционный выпад, и поедем мы с тобой куда-нибудь на Север лес валить. И это ещё в лучшем случае.
– Да бросьте вы свои разговоры разговаривать. Давайте, лучше спляшем, – встрял подвыпивший Петька Лобанов, – где Тимоха с гармонью? Давай Елецкого, что бы чертям тошно стало.
Но плясать кроме него никто не хотел, да и Тимоха куда-то ушёл вместе со своей гармошкой. Гулянка сама по себе стала потихоньку сходить на нет. Мишка пошёл провожать Валентину. Он сегодня был намерен поговорить с ней всерьёз, но с чего начать не знал. Готовился весь день, целую речь заучил, а сейчас и слова произнести не смог, как онемел. Все придуманные речи сейчас казались глупыми и неуместными. Как только прошли они церковь, Миша собрался с духом и, неожиданно даже для самого себя, выпалил, как выстрелил:
– Валентина, та замуж за меня пойдёшь?
Валя совсем не удивилась предложению ухажёра. Она дано уже ждала этого предложения и её порой даже злила нерешительность Миши. Но такого категоричного и неожиданного предложения она совсем не ожидала. Она снизу вверх посмотрела на высокого жениха.
– Слава богу, решился-таки. Не так как думалось, но все же высказался, – подумала она.
– Ну, если ты так настаиваешь, пойду.
– Жди в воскресенье сватов, – обрадовавшись, что Валентина