– Ну, знаете, – обиделась женщина.
Фролов встал рядом с Юдиным, маясь одновременно приятным и неловким чувством, что ему сделали одолжение.
– А я и не знал, что вы здесь живете, – сказал Юдин непринужденным тоном. Можно было подумать, что они встретились на дворянском балу, а не в очереди к прилавку.
– Не то чтобы живу. Просто еду с работы.
– А! Вы, значит, с завода? Смотрю, сегодня в очереди столько заводских.
– Да, я сверщик, – сказал Фролов.
– Сварщик? – переспросил Юдин.
– Нет-нет, сверщик. Сверяю план и факт продукции.
И тут же сам удивился: зачем сказал? Какая Юдину разница, сверщик я или рогатый черт? Лишь бы вовремя платил за занятия.
– А, сверщик! Это, наверное, очень интересно, – предположил Юдин.
– Да не особенно. Одни бумажки.
– Ну, не скажите.
Глаза Юдина весело блеснули. Фролов смутился и отвел взгляд, но все же не выдержал и снова взглянул на Юдина. Что-то в этом человеке его притягивало.
– Однажды, – вдохновенно сказал Юдин, – я переводил заводские документы. Англичане привезли какие-то хитрые станки для шлифования, к станкам прилагались инструкции, и никто не мог с ними разобраться. Наш профессор на кафедре подрабатывал переводами и мог бы взяться, но в тот месяц защищались кандидаты, и он заседал в совете. Так что он послал на завод нас, молодых и зеленых лингвистов с четвертого курса. Мы ужасно боялись сплоховать и, разумеется, наломали дров по всем фронтам. Вы вот знали, что англичане помешаны на чае не меньше нашего?
– Неужели?
– Клянусь, хлещут чай как не в себя. Один мой сокурсник называл англичан «наши чаевники». Ну, и еще кое-что добавлял для крепкого словца. Думал, они по-нашему ни бе ни ме, и смело обзывал их, пока не выяснилось, что один англичанин из делегации говорит по-русски. Такой скандал был! Я думал, нас всех попрут из института.
– И что, поперли?
– Нет, ну что вы. Мы загладили недоразумение. И знаете что? Оказалось, что лучший английский чай – это армянский коньяк.
Фролов закашлялся от смеха. Толпа ожила и немного продвинулась вперед. Краснолицая женщина нашла собеседника – прямо за ней стоял мужик в кепке и деятельно возмущался работой магазина.
– Что ж все так медленно! Скоро закрываться будут, а еще столько людей.
– Безобразие, – согласилась краснолицая.
– Хоть бы повесили объявление, за чем стоят, – встряла в разговор старушка в шляпке.
– Говорят, грильяж дают, – сказал мужик.
– А я слышала, что вишню в шоколаде, – возразила краснолицая.
Пока соседи по очереди выясняли, что дают, Фролов продолжал украдкой разглядывать Юдина.
– А вы конфеты берете на праздник? – брякнул он, желая еще что-нибудь спросить.
– А, нет. Это для мамы Розы. Она жутко любит шоколад… А вы?..
– Да так, подарок коллеге.
– Что, старое доброе взяточничество?
– Почему же сразу взяточничество. Хочу отплатить