Квартира. Даша Почекуева

домой. Он остановился в нерешительности, сунул конфеты в авоську и пожал Фролову руку.

      – Ну, всего доброго. Приятно было увидеться.

      Повинуясь порыву, Фролов протянул Юдину одну из своих коробок.

      – Вот, возьмите. Это для Розы Эдмундовны.

      Юдин округлил глаза.

      – Вы чего? Не нужно.

      – Нет-нет, берите. Мне все равно нужна только одна коробка.

      – А как же ваша жена? Подарите ей вторую.

      Что он заладил: жена да жена. Перед глазами у Фролова опять встало бледное лицо Лены; он отмахнулся от этого видения и, сам не понимая, зачем это делает, сердито повторил:

      – Возьмите.

      После некоторых колебаний Юдин взял коробку и рассеянно поблагодарил:

      – Спасибо.

      – Не за что. Я пойду.

      Когда он уже сделал несколько шагов к остановке, вслед полетел оклик:

      – Владмрпалыч! Будете рядом – заходите в гости.

      Уже возвращаясь домой, Фролов вспомнил, что ничего не спросил об успехах Вани, не обсудил уроки, не уточнил, когда зайти в следующий раз. Он не то чтобы думал о Юдине, но в груди поселилось непривычное чувство, что случилось что-то важное; чувство свернулось в груди клубком, как кошка, и грело его.

      В понедельник Фролов проснулся с ощущением, что неделя будет необыкновенно хорошая. И неделя и вправду оказалась лучше прежней. Танечка получила коробку конфет, оттаяла и пообещала скоро раздобыть списки. Соседи привезли из деревни мясо и по доброте душевной продали пару кило. Из половины мяса Фролов накрутил фарш на пельмени, остаток пошел на суп и рагу, на которых так настаивала Тамара Лаврентьевна. Он озвучил эту мысль Лене: думал подбодрить ее – мол, видишь, живем по заветам твоей матери, пусть порадуется. Лена тускло улыбнулась и отвернулась, не сказав ни слова.