– Я хочу тебя, – подавляя в себе страстные порывы овладеть девушкой, произнёс Николай.
– Коля, не надо.
– Да ё-моё, все мои друзья уже давно не девственники, только я один, как дебил какой-то! Я что, не в твоем вкусе? Давай попробуем, а? Ну, что ты, как малолетка? Ты же моя девушка, вдруг мы до следующего лета не увидимся.
Жаркое безудержное дыхание и бешеный стук сердца Николая отчетливо слышались в пустой бане чужого заброшенного дома, куда ребята забрались, чтобы уединиться. Светлана разрешила дочери побыть на улице до одиннадцати, но время уже давно перевалило за полночь.
– Нет, Коля! Мне пора идти, ты же знаешь.
– Останься еще чуть-чуть, ну пожалуйста-а-а-а! – томно уговаривал Николай.
– Нет. Ты меня проводишь, или я сама?
– Маш, я так устал… Ты ведь дойдешь сама, да? Знаю, что обещал твоей маме доставить тебя в целости и сохранности, но, блин, у меня ноги подкашиваются, честное пионерское, клянусь сердцем матери, ну или что нужно сказать, сама придумай, – в речи Николая послышались нотки раздражения.
Он потерял интерес и начал зевать.
– Коль, а ты пионером-то был? – ухмыльнулась Мария, уже успевшая по уши влюбиться. – До встречи. Я дойду сама, конечно.
Они ещё раз горячо поцеловались на прощание и разошлись каждый по своим летним домикам. Николай по возвращению быстро уснул, а Мария полночи обдумывала очередную провинность перед матерью, которая не спала, поджидая дочь у двери.
– Ей Богу, тебя надо пару раз хорошенько избить, чтоб ты научилась уважать своих родителей и понимать, что они устают за весь день! Во сколько тебе велено явиться, а? Дрянь ты такая!
Ударив дочь кулаком по спине, разъяренная и вымотанная за день Светлана направилась в спальню, где тут же захрапела, уснув рядом с мужем, который всё слышал, но не вмешивался.
Привыкание к городским будням прошло быстро. Мария и ее брат прилежно учились в государственной школе. Девушка каждый вечер звонила Николаю, как и обещала. Вот только он как-то изменился: всё чаще старался разговаривать на тему интима, и если Мария уклонялась от этих разговоров, безучастно молчал, как будто и не держал телефонную трубку возле своего уха, занимаясь посторонними делами. Переживая недосказанность в отношениях, Мария стала хуже учиться и не могла сосредоточиться ни на чём другом.
После уроков Николай, присев на корточки во дворе чужого дома, украдкой курил сигарету, сжимая и пряча её длинными пальцами, чтоб красное пятно уголька не