Она подошла и прижалась ко мне.
– Как я ждала этого дня, Луций, – прошептала она.– Я хранила себя для тебя.
Она сняла заколку с волос. Локоны упали ей на плечи.
Аромат её масел пьянил как вино. Моё сердце учащённо билось.
Она обняла меня, и её влажные губы припали к моим…
Я очнулся словно от наваждения. Мои руки упёрлись в её плечи, и я силой отстранил её.
Горькая улыбка скозь слёзы появилась на её лице:
– Как ты глуп, как же ты глуп, Луций Капитул! Ты не знаешь чего ты лишился.
– Боюсь, я слишком хорошо это знаю.
Мы оба молчали.
– Однажды в детстве я встретила человека возле храма Боны Деи, – вдруг тихо произнесла она, прерывая молчание и задумчиво глядя в сторону. – Там были другие дети, но он подозвал только меня. У этого человека не было ноги. Он сказал мне: «запомни мои слова, девочка: ты рождена, чтобы привести к славе человека, которого ты однажды полюбишь!».
– И что, он жив, этот козлобородый старик, который чем больше пьёт, тем больше пророчествует?
– Прошу тебя…
– …и ты приняла это за чистую монету?
– Умоляю, не надо! – у неё дрогнул голос.
– «Умоляю», а куда девалась твоя надменность?
– Чем она лучше, просто скажи, – всхлипнула она.
– И ты, ты с твоим умом не можешь это понять?
Она горько улыбнулась.
– Сложно понять как мышь из винной бочки прыгает в одну самых достойных семей Рима, … если она не мышь из Субуры.
Я вскипел.
– Не смей, – я выставил указательный палец, едва сдерживаясь. – Ты и волоса не достойна с её головы.
– Набей себе подушку шерстью этой сабинской овцы!
Её слова вывели меня из себя. Я не сдержался и ударил её по щеке.
– Лучше убей меня! – закричала она.
– Сделай это сама. Давай, ну же…
Фабия зарыдала.
– Почему ты так жесток со мной?
– … говорит та… кто ослепила собственного отца, – вдруг вырвалась из меня мысль, которую долгое время я отвергал как страшную и нелепую. – Ты, ведь, ты это сделала?
– Он унизил меня, унизил так, что мне не хотелось жить. Но мне стыдно… о-о, как же мне стыдно… прости меня, – она зарыдала ещё сильнее и закрыла лицо ладонями.
– Ты просишь прощения у меня… вместо него? Ты сама ответила на свой вопрос.
Я развернулся.
Она упала, обняв мои ноги. Она была в совершенной прострации.
– Смотри… смотри как Фабия валяется у твоих ног… наслаждайся! расскажи всему Риму… пусть они узнают….мне всё