Брунну посчастливилось приблизиться к нему один-единственный раз. Однажды, играя с другими детьми, он с разбега налетел на вождя. Подняв голову и увидев, кто перед ним, мальчик опешил и испугался, но молодой вожак смотрел на него тем самым мягким, светящимся взглядом. Брунн улыбнулся и протянул к нему руки, желая прикоснуться к «божеству». Неожиданно «божество» склонилось над ним, и в следующую секунду вождь подхватил мальчика, как что-то невесомое, и посадил на плечи. Он повернулся лицом к солнечному диску и расправил руки мальчика, словно крылья.
– Ну что? Полетели?!
* * *
Брунн вошел в пустое холостяцкое жилище и опустился на подстилку. Какое-то время он смотрел на трепещущие в темном небе звезды. Спина по-прежнему ныла, и некому было хорошенько ее растереть.
Брунн беспощадно терзал сердце и душу, вспоминая о том, как много людей он потерял по пути сюда. Мучился, изводил себя, пока не понял, что дальше так нельзя. Он должен оставаться в здравом, ясном уме и заботиться о живых. В его племени осталось всего пятнадцать человек.
Брунн лег и закрыл глаза, погрузившись в воспоминания о Золотом веке племени Сахо. В них он черпал новые силы. Он снова видел прекрасные карие глаза своей матери, видел молодого вождя, чей образ вот уже несколько страшных, полных испытаний лет освещал его жизненный путь.
* * *
Народы смешивались, рождались красивые здоровые дети. Численность племени росла, мощь его крепла. На огромное сильное племя не нападали, боясь даже подступиться к нему. Внешних угроз не существовало, но назревала другая проблема – племя разрасталось, и требовались новые территории. Советники то и дело подходили к вождю с докладами о приросте населения и настаивали на захвате близлежащих земель, заселенных другими племенами.
В ответ молодой вождь предложил нечто в те времена неслыханное: «Мы должны не силой захватить эти территории, а попытаться присоединить их мирным путем. Мы предложим им все, что у нас есть: защиту, наши знания, мудрость наших старейшин. Если они согласятся, то Сахо смогут расселиться среди этих племен, а мы расширим наши общие границы настолько, насколько будет нужно». Советники в недоумении хлопали глазами и качали головами, а старейшины предложили вынести этот вопрос на всеобщее голосование.
В совет