Едва открыли дверь покосившегося дома, как услышали тихий вой. Первым вперед рванул Егор. На полу сидели два мальчика-скелета и скулили. Один из них грыз деревяшку. На кровати лежал полуразвалившийся труп Татьяны.
Пантелей от ужаса глотнул воздуха, закашлялся:
– Почему к ним никто не заходил?
Люди молчали. Егор предположил:
– Татьяна слыла нелюдимой. В хату никого не пускала. Мужики, заверните мальцов в одеяло и помогите их донести до моего жилища.
Председатель осторожно вставил слово:
– Может, мальцов в детдом?
– Нет, Пантелей! Они будут жить у нас. Я не могу предать память родителей-фронтовиков, – твердо отчеканил Егор. И добавил: – Отец ребятишек – мой дальний родственник. В нашем роду не принято сдавать детей в приюты.
Валентина, увидев два маленьких скелета, запричитала:
– Что с вами судьба сотворила?
Детишки, словно зверьки, смотрели на хлеб, что лежал на столе.
Валентина размочила его в воде, дала каждому по мякишу.
– На этом хватит. Сварю похлебку, еще чуток еды дам. Ты, Гора, иди на службу, ни о чем не беспокойся.
Егор вздохнул и направился в контору. В председательском кабинете едва уместились механизаторы. Пантелей горячо убеждал:
– Ремонт всей техники надобно завершить за неделю.
В ответ рокот:
– Ты, председатель, держишь нас за людей, которые никогда не устают, у которых нет семей. Сегодня – срочно вспашка. Завтра – почини трактора. А послезавтра?
Председатель мрачно ответил:
– Послезавтра начнем и всю зиму будем строить двухэтажные дома.
Егор спросил:
– Среди нас нет каменщиков. Кто их нам пришлет?
Вдруг все услышали мычание, головы повернулись к двери. Там стояла Верка. Она что-то написала на бумаге, протянула Пантелею. Тот прочитал: «До войны в училище я получила специальность каменщика. Могу людей обучить».
Пантелей ошалело смотрел на Верку, словно это был кусок золота. Он невнятно что-то пробормотал, вдруг схватил руку девушки и поцеловал.
Секретарша, увидев происходящее, перекрестилась, а кто-то съехидничал:
– На вашей родине, в Ленинграде, всем конечности целуют?
Председатель нашелся с ответом:
– Так принято во всем цивилизованном мире. Думаю, ваши дети, внуки тоже будут целовать руки девушкам, матерям, сестрам.
– Председатель, сколько тебе годков? – спросил тот же голос.
– Это к делу имеет отношение? Так и быть, отвечу: мне двадцать восемь.
– Понятно, кровь играет.
В кабинете дружно захлопали.
Пантелей посерьезнел:
– Сразу после ремонта техники двадцать механизаторов переквалифицируются в строители. Бригадиром назначаю Веру.
Та озорно блеснула глазами и показала мужикам маленький кулачок. И снова в кабинете раздался хохот.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст