Война в «Красном свете» – двойственная проблема, свидетельство мучительных смыслов, которыми полна история. Прямо или косвенно, все готовят ее – и гвельфы, и гибеллины. Война побеждает всех – и милитаристов, и пацифистов, она – сама себе бог. Ее пришествие – хирургия, используемая как последний шанс.
«Сергей Дешков успокоился, только когда началась большая война», – сказано об одном из заметных персонажей. Полюбив войну «за ясность», он отправился на фронт и успел подняться на свою героическую вершину. Фридрих Холин – приверженец мира: «великий роман» обещал написать, забегался между женой и любовницей, с помощью «дамской юбки» и ложного запоя избежал участия в войне, погряз в «ежедневном вранье». Закончил предательством.
Над павшим Дешковым и разложившимся при жизни Холиным, над миллионами уничтоженных людей, чей кровавый след обозначен в «Красном свете», витают несколько образов. Во-первых, сподвижник Гитлера Эрнст Ханфштангль – протагонист романной историософии, рассказывающий о гвельфах и гибеллинах, революции и войне, фюрере и Сталине, о вечно смешных либералах и глубинных связях между эстетикой и политикой. Во-вторых, следователь Чухонцев, без всякой манерности убежденный, что «мир устроен несправедливо». В-третьих, три старухи, вроде бы хранящие историю – память обо всех довоенных обитателях большого московского дома. Увы, «с течением времени и как следствие старческого маразма бабушки переняли друг у друга словечки и манеры, перепутали детали биографий, смешали жизни в общую кашу».
Гвельфы и гибеллины – это судьба, а жизни отдельных людей сверкнут на горизонте одинокой звездой и пропадут навсегда. Интересно, как в «Красном свете» появляется Проханов: современная Россия показана в согласии с эстетикой романов «Пятая империя». «Русский» и «Человек звезды». Враги не имеют ни малейшего шанса, весь канторовский текст – их оскорбление и ритуальное изгнание. Но еще заметнее, как Проханов исчезает: нет эпического героя, отсутствует та светлая Россия, которая сохраняет себя при любом режиме и собирает силы для обязательного наступления, превращающего хаос в космос.
В романе Е. Водолазкина есть важнейшее размышление о двух типах движения – горизонтальном и вертикальном. Пример первого – Александр Македонский: он имел путь, но не цель, победил многие пространства, но проиграл смертельному отчаянию, пустоте, которую не сможет заполнить ни одна побежденная страна. Вертикальное движение – Христос, формально проигравший фарисеям, но победивший смерть. Этим – по Водолазкину, принципиальному внеисторическому пути – идет Арсений, движимый любовью к человеку и невниманием к социально-государственной материи.
Трагедии горизонтального дв�