Когда мы приземлились, меня встретила бабушка. Бабушка мне не очень понравилась. Она целовала меня и больно впивалась своими ногтями в спину. Что она говорила, я не запомнил, но суть сводилась к тому, что она рада была меня видеть. Она взяла мою руку, я вскрикнул от боли. На местах, где ее ногти входили в мою ладонь, проступили кровавые полумесяцы. Она прошептала мне на ухо: не позорь меня. И потянула к дверям аэропорта, здороваясь на ходу с людьми и представляя меня: да, вот встретила, это мой внук. Мужчина в милицейской форме со скучающим видом сказал ей: я думал это девочка. Этот милиционер засмеялся, а я хотел ему сказать, что он ошибается, но бабушка резко одернула. И мы вышли с ней на остановку. Со стороны аэропорт походил на сельский дом культуры, такой дом культуры показывали в кинофильме про подростков с трудной судьбой. К остановке подполз старый автобус, мы стали садиться. Бабушка впихнула меня в салон, в котором сидели люди. Она зачем-то представила меня им: да, это мой внук приехал. Никто из людей ничего не сказал, и мы поехали.
А когда приехали домой, бабушка тщательно просмотрела все вещи, которые я привез с собой, вытряхнув их на диван. Показала комнату моей мамы, сказав, что я буду жить здесь. Конечно, в дальнейшем я спал исключительно с бабушкой, но в тот момент, когда она показала мою будущую комнату, я был напуган. Напуган одной мыслью, что мне придется спать одному, раньше я этого не делал. Бабушка ходила по квартире и рассказывала о распорядках, я плелся за ней и внимательно слушал. Потом мы пошли на кухню, на столе дымилась картошка, на плите скворчали грибы. Бабушка сказала, что это наш сегодняшний ужин, который я должен еще заслужить. Я подумал: это что за фокусы, что придумала эта женщина. Но озвучить эти мысли я не успел, бабушка повела меня в туалет. И вот мы стояли напротив унитаза, в котором было много воды. Бабушка предложила мне его починить, а я ответил ей: я не силен в этом. Тогда она уверенно сказала: будем делать из тебя мужчину. Стоит заметить, что на протяжении следующих трех лет бабушке сделать из меня мужчину так и не удалось. Мы по-прежнему спали с ней вместе, она всюду ходила со мной и опекала.
И в тот раз починить туалет у бабушки я не смог. Зато сейчас смог. Я смотрю не этот бесполезный молоток, лежащий на кафеле. И понимаю, что надо было найти лишь бечевку, и тогда все бы получилось тогда. Мам, я починил туалет! – кричу маме на кухню. Там уже ничего не жарится, не стреляет, слышен запах какого-то супа. Умничка, иди кушать супчик! – кричит мама в ответ. И я иду кушать супчик.
День 3
Дурак, не дерись!
Воздух, выдыхаемый ртом, существовал в виде облачков пара, а потом таял. Первые заморозки, тонкая корка льда на луже, все это казалось мне предвестниками Рождества. До него оставалось еще два месяца, и я, кажется, тороплю события. Семен Анатольевич приставил ко мне двоих напарников, Игната и Ваню,