Или что-то я услышал. Не отпихнул это, но внял. И вот сказанное начинает подтачивать моё мироздание. Больно! Ибо в словах сих есть действительность. А я стремлюсь понять его. Но понять ли? Подчинить! Оттого я продавливаю интеллектом то, что внял. И вроде бы я всё понял, а тут… Понятое разрушает меня, и я стремлюсь перепонять его, чтобы подчинить. Чтобы оно не разрушало меня. И вот весы единоборства этого качаются туда-сюда. Доколе будет так? До тех пор, пока я либо не пошлю сказанное куда подальше, оставшись в своём господарстве, либо не войду через боль в действительность.
Боль всегда мне кричит: «Вот такая действительность! Прими её! Войди в неё! И там ты столкнёшься с Истиной! Там ты узришь любовь!»
Вот и выходит, что боль от трения настоящего и прелестного рождается. От трения этого искрит. Стоит войти в боль, и мы окажемся не в боли, но в настоящем. Оно Стихия, или преддверие Горнего. Истины преддверие.
Многие скажут: «И что тут нового? Всё старо, как мир!»
Старо-то оно старо. Вот только почему мы так болезненно переживаем от потери близких, от уходящей молодости, от «несущих всякую чепуху» (тут-то чего переживать, чепуха ведь)? Нет, всё же мы в ловушке мечети! Всё же мы живём, точнее, обитаем, в своём господарстве!
Рушатся ли тут «светлые структуры души»? Сами видите! Разрушаются привидения! А душа исцеляется. Точнее, устремляется к исцелению. Ибо соприкасается с действительностью.
А в чём суть интриги-то? В чём «хитрость» «хитрой науки» Спаса тогда? Суть же в том, чтобы всё обличить и вся разоблачить да простаком тебя оставить. Простак этот сродни дураку. И именно дураку – победителю-малахтарю. Так называли дурака безыскусного. Путь дурака как один из путей Спаса к Простоте, о чём мы ниже скажем непременно, через действительность идёт. Там, в Вытном, он о чём-то вдруг догадывается! Ясна его озаряет, но высказать он ничего не может. Лишь головой кивает да улыбается. Ибо действительность – это не жизнь и не смерть. И то и другое – прелесть. Действительность – это не холод и голод, хотя холод и голод так близки к ней. Действительность – это Хора. Хорой же называли некое движение. Данное понятие было введено в философию Платоном для обозначения перманентного круговорота бытия в себе самом. Откуда это слово пришло в Спас? Или оно было в нём исконно? Но Вытное и есть Хора!
Вытью в Спасе называли судьбу и еду. А вытным – настоящее, или действительность, надо бы так сказать. Но настоящее – это то, чего нет в нашем мире. «Настоящее» мы говорим в силу своего недоразумения. В своё время мы ещё поднимем вопрос Настоящего. Выть же – это НАСУЩНОЕ. Насущное и есть пища, уподобляющая нас Горнему. Оно близко настоящему, хоть и не одно и то же с ним.
«Кто насущным, или вытью, питается, а не мечети мечет (в мечтах пребывает), – говорили наставники, – тот с Богом с одного стола ест!»
Что означает это высказывание?