Клэйтон вздохнул, предвкушая трудное объяснение с другом детства и нынешним поверенным сердечных тайн, и, отстранившись от Жерома, поднял руку в ответ:
– Мы здесь, Эдвард!
– Ваше счастье, что вы здесь! – сердито и ни капли не почтительно заявил Лэндсбери, как только поравнялся с обоими, и беседа стала относительно приватной. – Мисс Буршье прислала за вами коляску, она ждет с другой стороны… если вы сейчас же сядете в нее, то успеете на ужин, а если нет, то мне придется усадить вас силой.
– Это очень мило со стороны мисс Буршье… Так идем же скорее, пока мы не превратились в лягушек! – поняв по тону и выражению лица Эда, что тот со всей серьезностью подошел к своей роли шафера, и готов доставить загулявшего жениха к невесте, как строптивого коня, стреноженным, с крепко затянутой уздой, Клэй предпочел проявить добрую волю. Если ему не дают времени на то, чтобы укрепиться духом и придумать достойное оправдание этой непредвиденной задержке, что ж, тем хуже не только для него, но и для Пиа…
– Что случилось, мистер Лэндсбери? – поинтересовался Жером, и в голосе его звучала кроткая готовность принять любой ответ. – Надеюсь, моя сестра здорова… и наше досадное опоздание не вызвало у нее приступа мигрени?
– Ваша сестра здорова, мистер Буршье, – сквозь зубы ответил Эдвард, проклиная свое невольное вмешательство в щекотливую семейную ситуацию, но вынужденный идти до конца, чтобы спасти двоих безумцев от них же самих, и не позволить одному женскому сердцу разбиться вдребезги, а другому – облиться кровью из-за страданий подруги…
– Продолжайте же, мистер Лэндсбери, не стесняйтесь, – мягко проговорил Жером. – Я вижу, вам есть что сказать.
– А может быть, удобнее поговорить в дороге? Ты ведь поедешь с нами в коляске, Эд?
– Нет, я приехал верхом на Юпитере.
– Вот как? И что за причина, позволь спросить, заставила тебя взять именно Юпитера… моего Юпитера! – в такую-то собачью погоду? – вскинулся Клэйтон, мгновенно ухватившись за шанс отсрочить неизбежное объяснение или вовсе переменить тему грядущего разговора с непритворно рассерженным другом. – Если он подхватит простуду и отбросит копыта, кто мне компенсирует эту утрату? Точно уж не ты!
На щеках у Эдварда выступили красные пятна – удар попал в цель, и Клэй сейчас же устыдился, что ударил так сильно, открыто намекнув другу на тощий кошелек… «Ничего, в другой раз не полезет вмешиваться, куда не зовут!» – эта злая мысль добавила ему уверенности, но и стыд никуда не делся… и теперь ему еще меньше хотелось ехать к Буршье. А не поехать – значит, окончательно расписаться в трусости,