– Позволь поделиться одним маленьким наблюдением, – хмыкнул Беласк и выдохнул облако табачного дыма. – Природа даёт каждой новоявленной матери как можно больше уверенности в собственной правоте, чтобы та не сводила себя с ума страхами и сомнениями, пока выхаживает младенца. В итоге ребёнок подрастает, а уверенность остаётся, и женщина до конца своего века неколебимо упёрта в своём единственно правом взгляде на жизнь. С тобой это произошло ещё тогда, когда ты была не в полной мере взрослой и разумной. И сейчас ты думаешь, что знаешь жизнь лучше меня, но я вижу лишь страх быть осуждённой старыми кобылами из городского совета, которые уже отгуляли все свои грехи. И просто пользуются боязливостью таких, как ты, чтобы сохранять в том числе свою репутацию.
– Ладно, вы не дадите мне денег, – поморщилась Валь, – так не заставляйте меня выслушивать ваши речи…
– …бесплатно. Ты хотела сказать «бесплатно», – и Беласк обнажил ровный ряд своих белых зубов, заливаясь смехом. Окончательно смущённая им баронесса поднялась с кресла и хотела было сделать прощальный реверанс, но вспомнила, что так и не объяснила ситуацию. И осталась стоять, дожидаясь, пока смех герцога стихнет.
– Дело отца совершенно прогорело. И я не уверена, что теперь что-то вообще приносит нашей семье деньги, кроме моего жалованья в совете и скудных взносов за похороны. Бригадир нашего рыболовства, Дейв, оказался жуликом, – заявила она. – Половину улова он продавал на рынке и клал деньги в карман. Как и половину жалованья рыбаков.
– Половину? Половину?! Как ты не замечала половину?! – вытаращил глаза герцог, и новый приступ смеха накатил на него.
– Я не считала! – пыталась перебить его Валь. – Леди не дозволено вмешиваться в мужскую работу! Но я платила ему исправно, сколько он требовал. В моём лице он обманывал и Моррва, и Видиров; это нанесло непоправимый урон его репутации, и теперь его к себе на работу возьмут только тененсы!
– А твой муж не мог хоть раз в неделю сходить да проверить, как дела на предприятии?
– У него тоже есть работа! Вы знаете!
– Он же гордый хозяин кладбища рядом с вашей башней, если я правильно помню?
– Это называется «землевладелец»!
Беласк облокотился о стену, чтобы не завалиться от хохота. Но Валь терпела. Разумеется, она не могла осуждать решение своего отца передать всё имущество брату. При жизни герцог Вальтер Видира вполне справлялся с рыбацким делом, получал жалованье в городском совете и имел дивиденды с ныне истощившегося банковского счёта. Хотя всё же ей казалось несколько несправедливым, что теперь Беласк как сыр в масле катается, будто бы это полностью его заслуга. Она уже немного успокоилась и продолжала упрямо сверлить его взглядом. Однако чутьё не обмануло её, потому что, когда герцог утёр скупую слезу, он заявил:
– Тогда