Они тщетно искали записку, но все, что они нашли на его столе, были шахматы и незаконченная партия в сложной позиции в миттельшпиле.
Это была очень странная доска, сшитая из светлых и темных квадратов грубой ткани. Пуговицы разных размеров представляли собой фигуры, символы фигур были грубо нацарапаны на лицевой стороне этих пуговиц, по-видимому, гвоздем.
Из всех газет только одна провинциальная сообщила и прокомментировала эту явно незначительную деталь. Возможно, что информацию об этом газета получила из третьих рук. В статье было написано так: «Никто никогда не узнает, почему доктор Фриш выбрал такую тряпку из своей известной драгоценной коллекции шахмат. Возможно, только для того, чтобы использовать ее в своей последней игре со смертью».
Никто тогда и не подозревал, что за этими расплывчато-мелодраматическими словами скрывается правда. Странные шахматные фигуры, конечно, были очищены от отпечатков, что, согласитесь, не мог сделать самоубийца. Так что же получается, его все-таки убили?
Были предложены различные сценарии – самоубийство, несчастный случай, шептались даже о случайном убийстве – но никто не рассматривал возможность того, что смерть Фриша была казнью, хотя и отложенной в пространстве и времени. Также никто не догадывался, что его записка была закодирована в этой шахматной позиции, и, самое главное, она была адресована судье, только что приговорившему его к смерти. Я решил реконструировать эту позицию и разыграть все ее возможные варианты. Эта защита, которую Фриш однажды даже публиковал в своем престижном журнале, была всем, что связывало нас с ужасным кошмаром прошлого. Эта защита, которую Фриш осмелился назвать «Люнебургским вариантом», была зацепкой, которая позволила мне выследить его.
Приговор был оглашен в пятницу вечером в экспрессе Мюнхен-Вена.
Как я уже сказал, каждую неделю Дитер Фриш приезжал в свой офис в Мюнхене на четыре дня, уезжал во вторник и возвращался в Вену экспрессом в 7:20 в пятницу вечером. Он совершал поездку в течение многих лет и находил обратный путь особенно желанным, так как он предоставлял несколько часов приятного отдыха. Его обычным спутником был г-н Баум, глава мюнхенского офиса, незаменимый коллега и друг с минувших дней войны. Они почти всегда находили купе для себя, и, задернув шторы, чтобы отпугнуть потенциальных злоумышленников, мистер Баум