– Думаешь, я меатрекера не видел? Ламбитский консерватизм всё же не настолько лишён здравого смысла, и Стража давно обзавелась…
– Интересно, почему кое-кто говорит про тебя: «сила есть – ума не надо»? – Роу подмигнул мерцающим глазом.
– Ладно, ладно, – проворчал Мёрэйн, прислушиваясь к импульсам. – Я догадываюсь. В Эрендере снова придумали какую-нибудь забавную программку, и ты решил скрасить моё уединение новым развлечением. Спасибо, конечно, но у меня вовсе не так много времени, как может…
– Кодовое слово – «Инферно», – бросил Роу.
– Что?
– Игра такая, – пояснил двинэа. – Новая примочка, называется «рефлектор». Это такая штука – входишь в синхронизацию, кодируешься – и попадаешь в придуманный мир… Ну, как бы попадаешь. Мозгами попадаешь. Восприятием. У тебя там есть как бы своя история и какой-то квест. Ты выполняешь его, а попутно делаешь там что хочешь, ешь, дерёшься, трахаешься… И воспринимаешь всё это как в обычной жизни. Ясно?
– Ясно, – помрачнел Мёрэйн.
– Тебе ясно? – Переспросил Роу. – А мне нет. Ума не приложу, зачем придумывать какую-то реальность и жопу драть, чтобы кто-то другой в неё поверил.
– Я могу объяснить, зачем – но, пожалуй, не буду, – произнёс Мёрэйн. – Ты знаешь, тебе и твоей расе очень повезло, что вы, домчавшись до четвёртой ступени эволюции, не понимаете таких вещей. Менталитет у вас другой. Ваше счастье…
– Значит, я попал в точку, – удовлетворённо хмыкнул двинэа. – Эта блажь всё-таки смогла тебя зацепить.
***
Звёзды непривычно далёкие. Мизерными точками они еле виднеются в чужом вечернем небе. Повсюду свет – неприятный, искусственный, раздражающе яркий. Жёлтые лучи фонарей и режущее глаза, безвкусное разноцветие магазинных витрин, киосков, рекламных щитов, мигающие вывески, бегущая реклама… Из-за всего этого светового сумасшествия звёздный свет, и без того тусклый в этом мире, неразличим совсем. Здесь слишком много искусственных огней. И слишком много шума. Шум, который они называют музыкой, несётся отовсюду: из дверей палаток и ларьков, из окон автомашин. Надо всем этим безумием громкоговоритель вещает рекламу каких-то товаров. Люди тоже безумны. Вместо того, чтобы идти, они несутся, толкаются и хаотично, неловко двигаются. Вместо того, чтобы вести себя спокойно – галдят, орут, шумят. Но почти никто не разговаривает друг с другом, не приветствует друг друга. Не уступает дорогу.
– Подайте кто сколько сможет, подайте кто сколько сможет… – Скороговоркой твердит безногий нищий, бесстыдно выставив розовые культи, пытаясь перегородить ими ход потоку людей, спешащих к метро. Бритоголовый бугай, смачно харкнув, плюёт в его сторону и поддаёт ногой жестяную банку для милостыни. Монеты раскатываются по асфальту, старик ползёт на четвереньках, подбирая их с заплёванной мостовой. Толпа брезгливо обтекает его, кто-то в спешке наступает ему на руку…
Скамейка находится внутри небольшого