– Нет, увы. Такого здесь вы не найдёте. Башня живёт по своим законам.
– Башня? Я всё-таки попал в башню?
– Да, разумеется! А куда вы планировали попасть? – фонарщик удивился так, будто есть только два места на свете – наш город и эта самая башня.
Но он тут же добавил:
– Куда бы вы ни собирались сегодня, нам не стоит покидать дом в такой час, уж поверьте…
– Да почему?!
– Когда на улицах нет фонарей – запомните, это неспроста! В такие времена очень важно заниматься делами лишь тогда, когда на небе появляется солнце.
– Но вы же ходили по улицам с фонариком?
– Но ведь я – это совсем другое дело! Я фонарщик. А значит, ко мне привыкли. К тому же, я как раз возвращался домой, чтобы не покидать его до утра.
– Но Анэли…
Со старика вдруг слетела доброжелательность, он немедленно погасил звёзды и общий свет, схватил меня за руку и потащил к окну. Мы встали у больших оконных пролётов и стали смотреть сквозь прозрачное стекло.
– Замрите и не двигайтесь! – он прикрикнул на меня так, будто слово «замрите» могло означать что-то другое.
Рука старика по-прежнему сжимала мне запястье, и даже если бы я захотел двинуться, не смог бы. Так прошло несколько минут. Ноги мои затекли, и мне вовсе не хотелось высматривать что-то невидимое в темноте за окном, но Манфред останавливал меня всякий раз, как я пробовал пошевелиться.
Он сжал мою руку ещё сильнее, когда на улице, за витой решёткой, показалась фигура. Её непросто было разглядеть в темноте, но я смог. Человек был одет во всё чёрное, он постоянно поправлял шляпу. Мне показалось, что перед нами был тот самый, во фраке и цилиндре, кого я видел перед исчезновением Лимо.
– Он велел мне не вмешиваться не в своё дело… – сообщил я.
– Что? – машинально переспросил Манфред, не глядя на меня. Его черты лица заострились, взглядом он сверлил темноту. – Они появились недавно. Никто из нас толком не знает, кто они, и что им тут надо. Но только с той поры, как мы увидели первого из них, фонари погасли повсюду, один за другим. Мою мастерскую обхаживают уже давно, и, стоит мне включить звёзды, как они тут как тут…
– То есть, они за вами следят? Зачем же вы их включаете? А вдруг…
– Вдруг – что?! Моё дело – зажигать свет, когда становится темно! И если кто-то захочет эти звёзды погасить – я буду защищаться!
– Но ведь фонари на улицах уже не горят…
– Верно, – Манфред погрустнел, и с него слетела воинственность. Но спустя мгновение он продолжил:
– Это ровным счётом ничего не значит! Ровным счётом – ничего!
Мистер О́Коттон рассказал мне о том, что одними фонарями дело не ограничилось. Уже были случаи, когда лаборатории мастеров, живущих тут, в башне, под куполом, разоряли. По ночам, когда никого не было дома, приходили